На Донбассе победы Украины хотят больше, чем в Киеве – комбат

Враги называли их "Черной сотней". Российская пропаганда убеждала мир, что они - анархисты, приехавшие на Донбасс, чтобы убивать мирных жителей. Ими пугали детей. В свое время даже гуляли слухи о мифических "заградотрядах", к которым якобы относятся и они. А контрабандисты знали, что они одни из немногих, с кем невозможно договориться.

Все это о батальоне имени Кульчицкого - первом добровольческом подразделении, сформировавшемся еще на Майдане.

Во второй части интервью командир легендарного батальона Виктор Толочко рассказал "Обозревателю" о мифах относительно "кульчиков" и их реальных боевых победах. Об отношениях с местным населением на Донбассе и об объемах контрабанды в зоне АТО. А также о скандальном деле с арестом в Италии добровольца батальона Кульчицкого, которого обвиняют в убийстве итальянского журналиста.

Первую часть интервью читайте здесь.

- В свое время нацгвардийцев на Донбассе боялись чуть ли не больше "Правого сектора". Вашим батальоном, слышала, даже детей там пугали, не так ли?

- Было дело. Действительно пугали детей.

Нас и встречали везде, куда мы приходили, почти одинаково. В Станице Луганской, например, кричали вслед: "Когда вы все сдохнете?!". Бабульки картофелинами швырялись... А когда мы оттуда выходили на ротацию - чуть ли не полгорода пришло прощаться.

У нас просто ротационная система не такая, как в ВСУ. Мы заходим надолго. Сразу стараемся налаживать отношения с местным населением. И постепенно восстанавливаем у них доверие не только к батальону, но и к Нацгвардии в целом.

Многие наши ребята даже женились на девушках с Донбасса. Это тоже показатель отношения к нам там. Если бы нас боялись - никогда бы этих браков не случилось.

Помню, в Новоайдаре (город районного значения в Луганской области - Ред.), например, когда мы зашли в 2015 году, первые пару недель люди от нас просто шарахались. А уже через месяц начали носить ребятам яблоки, огурцы. Доверие появилось.

Мы знаем, что когда в 2015 году Дебальцево и Углегорск были захвачены, тех людей, которые нас поддерживали в свое время, оккупанты убили. Целые семьи вывезли вместе с детьми на углегорское кладбище - и расстреляли. Только за то, что они нам помогали...

Но даже несмотря на это люди продолжали с нами сотрудничать. Потому что доверяли. И пусть они еще не говорят о нас "наша армия" - но я знаю, что там уже начинают воспринимать нас, как родных.

И знаете, в тех местах, где мы стояли, люди сейчас - куда более патриотичные, куда больше любят государство, больше хотят его победы, чем даже здесь, в Киеве.

- Почему, как думаете?

- Во-первых, потому, что там люди имеют очень тесные контакты с теми, кто живет под оккупацией или в России. И они имеют возможность анализировать даже не столько материальное положение, сколько эмоциональную составляющую, то есть, где живется комфортнее и спокойнее - там или здесь. И выбор в пользу Украины с этой точки зрения - очевиден.

Ну и, думаю, без наших ребят тоже не обошлось. Наши бойцы проводят уроки мужества, патриотические часы в местных школах и детсадах. Нас даже на заседания местных администраций приглашают, чтобы "кульчики" принимали участие в решении вопросов, касающихся общины.

Читайте: Новое испытание: боец АТО с обмороженными ногами вынужден жить в гараже

Ну и батальон уже не раз организовывал вывоз детей из тех районов на отдых на Западную Украину. Детей Донбасса принимали семьи с западных регионов.

- И что, родители их отпускали? Несмотря на все те страшилки о "бандеровцев"?

- Со опаской отпускали. Но когда дети через полторы-две недели возвращались домой, переполненные светлыми эмоциями и яркими воспоминаниями - они уже сами начали просить о таких поездках.

Кажется - ничего особенного. Но вода плотину рвет. И такие маленькие шаги однозначно дают свой результат.

- Какие самые дикие слухи о батальоне доводилось слышать?

- Много всякого было... В конце 2014-го, когда мы в Дебальцево стояли, например, наша разведка в одном из вражеских штабов изъяла российские карты. И там были отметки: такая-то бригада ВСУ, такое-то соединение... И отдельно выведено - батальон Кульчицкого. Так что нас уже тогда воспринимали как серьезную силу.

Читайте также: Миротворцы зайдут. Но нам придется пробивать им дорогу – Доник

Был очень неприятный период, когда ходили слухи, что мы - это такие "заградотряды", которые будут расстреливать всех и вся. Хотя обычно те же бойцы наш батальон как-то отделяют от Нацгвардии. Есть "нацики", а есть - "кульчики".

Но самое любимое мое - это про "Черную сотню".

- И что это?

- Наше подразделение зашло в один из районов выполнения боевых задач. И по перехватам с использованием средств связи сепаратистов слышим: "зашла "Черная сотня". Никому не подчиняется, никого не слушает. Режут всех, уничтожают без разбора - звери просто... Мы долго смеялись...

Хотя на самом деле такое восприятие нашего батальона - как некоего анархического подразделения - встречается до сих пор. В частности, это восприятие в прошлом году проявилось в Италии, когда там арестовали нашего бойца Виталия Маркива, которого обвиняют в убийстве итальянского журналиста Андреа Рокелли.

Его арестовали чуть ли не как "махновца" какого-то. Хотя Маркив официально служил в официальном батальоне официальной Нацгвардии Украины. И за него вместе с нами борются представители действующей украинской власти.

- А сейчас на каком этапе дело Маркива?

- Сейчас по делу возникла определенная пауза. Так как представители наших и итальянских следственных органов, которые должны работать в общей группе, не могут найти общий язык. И эта группа никак не заработает.

Понимаете, итальянская сторона сейчас хочет перевести дело Маркива в плоскость конфликта между Украиной и Россией - и обелить Россию. На "Итальянца" сейчас оказывается давление. От него требуют сделать заявление, что ВСУ (даже не Нацгвардия) использовали оружие против местного населения. Именно это - основной лейтмотив того, что сейчас происходит.

И учитывая, что в Италии сейчас к власти пришло пророссийское правительство, этот вопрос там раскручивается очень активно. Хотя сейчас, повторюсь, ситуация зашла в тупик. Несмотря на то, что переговоры между итальянской и украинской стороной проходят очень часто. И на самом высоком уровне. Последний раз с представителями итальянской стороны встречался министр внутренних дел Аваков, например.

Читайте также: В 18 лет "сбежал" на войну: история бойца, который потерял ногу, но мечтает летать

- А батальон ничего не может сделать в данной ситуации?

- Только привлекать внимание мира к тому, что в Италии происходит грубое нарушение прав человека. Во многих странах мира проходила международная акция "Free Markiv". Украинская диаспора выступила в Канаде, Соединенных Штатах, Италии... Мы здесь акции проводили. Выходили под посольство, передавали им свои требования.

Очень помогают наши бывшие бойцы, которые стали народными депутатами. Они тесно взаимодействуют с адвокатом "Итальянца". Он приезжал в Украину и с нашими депутатами ездил на место гибели итальянского журналиста. Там адвокат проводил следственный эксперимент.

Депутаты от батальона ездили в Италию, давали показания. Хотя их угрожали объявить персонами нон грата. Они говорят: "К нам там относились, как к скотам". Отмечают предвзятое отношение. И что очень уж ощутимо, что это все - чья-то игра, чье-то влияние.

- Что скажете по поводу обвинений, которые выдвигают "Итальянцу"?

- Они абсолютно абсурдны. Первое, журналист погиб в результате минометного обстрела, а у нас на вооружении минометов не было. Более того, рельеф местности, где погиб Рокелли и где были наши военнослужащие такой, что не могли они его прицельно убить! Пуля горбом не летает!

Но итальянцы в начале представляли нас как некую "банду Махно", которая незнамо где нашла оружие, поехала на восток и начала уничтожать местное население. Что с нами нельзя было договариваться. Что мы захотели обстрелять деревню - обстреляли. Захотели кого-то убить - убили.

И Украине пришлось доказывать, что батальон имени Кульчицкого - это кадровое подразделение, входящее в состав Нацгвардии. Что были приказы по силовым структурам. Что людей учили, выдавали оружие. Что у батальона есть структура, обязанности, задачи, главная из которых - защита своей территории...

- Как Виталий сейчас? Держится?

- На него давят. Провоцируют. Из-за молодого возраста и того, что он оказался сейчас один, он не понимает, что в его ситуации каждое неосторожное слово будет использовано против него...

Но по нему нет ни фактов, ни, тем более, доказательств. Обвинение надуманное. Если бы были, уверен, они бы давно уже вылезли.

Так что Виталий держится.

То, что он бесконечно любил и любит Украину - это однозначно. Таких надо поискать еще. И такая любовь - дорогого стоит.

Читайте также: На расстрел меня вывозил лично Захарченко – экс-пленный "ДНР"

- Расскажите об основных этапах боевого пути батальона. Где пришлось повоевать за эти годы?

- Славянск. Красный Лиман. Дебальцево. Углегорск. Станица Луганская. Мироновский. Светлодарск. Попасная. Логвиново... Это далеко не полный перечень.

После месяца подготовки ребят сразу бросили под Славянск. Все горячие точки под городом тогда занял наш батальон. Потому что мы были едва ли не единственным мотивированным подразделением, которое могло и хотело выполнять задания. Несмотря на то, что из вооружения у нас были только автоматы и несколько пулеметов. А воевать приходилось против танков и тяжелого вооружения.

Несколько наших блокпостов были в полном окружении. Но ребята стояли. Хотя были случаи, что те подразделения, что заходили на наши позиции, которые мы к тому времени удерживали 2-3 месяца, уже через три дня не выдерживали и отступали.

Мы копали окопы и ставили мины в Углегорске летом 2014-го. И когда зимой против наших Вооруженных сил "ополченцы" пошли в наступление - их остановили именно наши мины. Они там три танка оставили.

Осенью 2014 батальон был в районе Углегорска и Дебальцево. Дальше мы вышли на Станицу Луганскую... Там и бои были, о которых я рассказывал, и борьба с контрабандой... Чего только не было.

А когда сдавали Дебальцево - "кульчицкие" держали коридоры для ухода. Тогда линия столкновения "гуляла" туда-сюда, и был период, когда поселок Мироновский вблизи Дебальцево был "серый-серый"... И тогда там стояли "кульчики": помогали выводить ВСУшников, их колонны, когда был плановый выход.

Наши группы ходили на Горловку. И в Кондрашовку в 20 км - на зачистку. Разведчики наши пробирались в такие места, что и вспомнить страшно. Брали удочки, велосипедик, переодевались в гражданскую одежду - и шли "в гости" на ту сторону. Возвращались с очень серьезной информацией.

- Приводили кого-то с собой?

- Селфи с бурятами приносили (смеется). А если серьезно, то в батальоне было много задержаний диверсионных групп.

Читайте также: Бизнес на войне: что творится на "границе" с оккупированной частью Донбасса

- Вы упомянули о контрабанде. Какой самый серьезный "улов" помните?

- Когда мы взяли груз на 1,5 миллиона гривен в долларовом эквиваленте. Трудно ребятам было удержаться от соблазна - но они удержались. И доставили его в пункт. Не захотели мараться. Мы тех людей передали соответствующим структурам, а они уже дальше разбирались.

- Какие объемы контрабанды гоняли на ту сторону, по вашим оценкам?

- Сумасшедшие. Просто сумасшедшие. Когда мы были в Дебальцево, ко мне подошел мэр Углегорска и говорит: надо "решить вопрос". Я сначала подумал, что он хочет о помощи попросить - школу отремонтировать (мы тогда помогали с этим). Говорю: конечно! Какая школа? А он говорит: вы не поняли. Мне надо переправить медикаменты. Я все еще не понял. Переспрашиваю: коробочку? Две? "Нет. Пару фур надо перевезти на ту сторону"...

- Ого.

- Да. Объемы там сумасшедшие.

- Он озвучил сумму, которую готов был заплатить вам за содействие?

- Нет. Не успел. Мы его скрутили и передали компетентным органам.

- Скажите, когда было тяжелее всего? По вашему субъективному мнению?

- Конечно, в 2014-м. Для меня самый тяжелый бой состоялся 28 августа в Углегорске. Мы получили информацию, что группа наших соседей попала в засаду. Ребят надо было вытаскивать. Но ни точных координат, ни данных о количестве врага у нас не было.

Но все же нашлись добровольцы, которые согласились идти на подмогу. Вооруженные силы нам бронетехнику свою дали. И мы пошли...

Мы тогда понесли потери. Серьезные потери. Погибло четверо ребят. Все остальные из группы были ранены. Ни один не уцелел. Для нас это тогда было очень трудно.

- Но задачу выполнили?

- Да. Хотя бой был очень тяжелый. Нас тогда в кольцо взяли. И если бы тогда ребята поддались панике - сомневаюсь, что мы бы оттуда вышли бы вообще.

Но благодаря чувству единства, когда все, как один механизм начали работать, нам удалось вырваться. Не было ни паники, ни сомнений - только четкое выполнение команд. Это при том, что ребята же не профессиональные бойцы, а добробатовцы, что у них был всего месяц подготовки. Несмотря на это слаженность, высокая исполнительская дисциплина позволили подразделению выполнить задачи и выйти.

Заключительную часть интервью читайте здесь.