Видео дня
"Мы отомстим!" Боец батальона Кульчицкого о гибели легендарного генерала
Первый бой, оборона Карачуна и трагическая гибель генерал-майора Сергея Кульчицкого 29 мая 2014... Эти события очень быстро превратили необстрелянных новобранцев молодого батальона Нацгвардии, который позже назовут в честь погибшего генерала, в отчаянных и бесстрашных воинов. О первой встрече с противником и агрессией со стороны местных, о событиях на Карачуне, а также о том, как погиб легендарный генерал-майор Кульчицкий, боевой злости и незакрытых счетах, во второй части интервью OBOZREVATELрассказал командир 1 роты батальона имени Кульчицкого СЕРГЕЙ ТКАЧЕНКО.
Первую часть интервью читайте здесь.
- Самый первый ваш бой – где он состоялся?
- В Андреевке, на Донетчине.
То, что происходило 2 мая 2014 года на том злополучном мосту в Андреевке, в то время освещалось очень хорошо. Тогда это была, наверное, наиболее горячая точка.
На мосту нас заблокировали местные жители. Плюс, среди них было очень много провокаторов. И людей, которые пересчитывали и технику, и подразделения.
В ту пору утечка информации была страшнейшая. Наш вертолет только приземлился – а они уже знали, какое подразделение, знали фамилию, имя и отчество нашего старшего – и все пытались его найти. Подозреваю, у них на руках были те списки, которые в свое время "пропали" в Петровцах.
Читайте: Забудьте о "Минске", мы отвечаем огнем – волонтер
- Вы готовы были к тому уровню негатива, которым вас встретили местные? Они ведь вряд ли радушно вас встречали…
- Как ни странно, особого негатива от людей не было. Он был со стороны явно проплаченных людей. Большинство же просто пришли поглазеть на то, чего раньше не видели. Зеваки.
Да "активисты" всё пытались их накручивать. Рассказывали, что "Правый сектор" приедет, которого на востоке тогда боялись, как огня. И что их всех сделают украинцами, оденут в шаровары, заставят кричать "Слава Украине! – Героям Слава!" и петь песни УПА…
- А вы? Вы пробовали говорить с простыми людьми?
- Десантники – нет. Они просто стояли, как стена – и все. Замполит лишь их, "Кобзарь", пробовал разговаривать с людьми.
У нас - общались все. На тот момент в батальоне где-то половина людей были с Западной Украины, разговаривали на "щирій українській мові". В Славянске это многих, конечно, просто выбешивало! Они не могли вести с нами диалог просто потому, что от звуков украинской речи их просто корежило. Поэтому ребята перешли на русский. Тогда разговор пошел.
В чем нас только не обвиняли!..
- Например?
- Например, что мы наемники.
Я к одной группе подошел, помню, начал рассказывать, что мы не наемники, что мы защищаем Украину… И тут один парень, - достаточно начитанный, наверное, студент техникума какого-то – вдруг выдает: вы хотите, чтобы мы верили в Бандеру!
Читайте: "Сатанинский троллинг спецслужб". Об убийстве Бабченко, токсичной России и новых угрозах
Отвечаю ему: с чего вы взяли? Да вы же к Бандере куда ближе, чем я. "Почему это?" - спрашивает с возмущением. Я говорю: ну вот вы чего хотите? – "Независимости Донбасса". А Бандера хотел независимости от СССР. У вас же, по большому счету, устремления те же! Это мы хотим наоборот – чтобы Украина в прежних границах сохранилась…
Смотрю, а человек уже задумался, зачем он, собственно, вообще пришел сюда.
Так нам удалось человек 15 уговорить домой идти.
И тут случился курьез. Там, на мосту, было много журналистов, в том числе, заграничных. Наш "Итальянец" (Виталий Маркив. – Ред.), тот, которого сейчас судят в Италии по придуманным обвинениям и который перед тем в этой стране прожил 12 лет, начал итальянскому телеканалу без переводчика давать интервью. На итальянском, естественно. Люди увидели – и началось: наемник НАТО!
Читайте: Люди вели детей за руки и рыдали – очевидец обстрела школы в Светлодарске
Я пока по-русски говорил, меня нормально воспринимали. А потом я неосторожно крикнул своему пулеметчику Вове, которого в шутку Вольдемаром звал: Вольдемар, komm zu mir! Журналисты какие-то сразу подбежали: Sprechen Sie Deutsch? И я почему-то ляпнул не нет, а nein– и ушел. И в толпе сразу слушок пошел, что я тоже наемник, только русский выучил хорошо…
На тот момент толпа собралась достаточно большая. С одной стороны нас заблокировали шинами и подогнали грузовик, с другой стороны проезд преграждал тепловоз на рельсах. Мы вместе с нашей техникой оказались в крайне невыгодном положении. Открытая местность. По одну сторону – гора Карачун, с которой по нам можно было шикарно вести прицельный огонь. С другой стороны – въезд в Славянск. И из-за тепловоза мы не видели, что происходит с той стороны…
А потом начались "переговоры".
Читайте: Спасла 11 детей: трогательная история матери-одиночки из Одессы
- С кем и о чем?
- Пришли какие-то "решалы". Нашли покойного комбата 95-ки Сеника – и предложили ему схему: сдаете оружие – и мы вас выпускаем. Получили ответ: нет.
Через полчаса – новый вариант: забирайте оружие и уходите, но оставьте нацгвардейцев нам. Ответ – такой же: нет.
Третье предложение: вытащите из автоматов бойки, отдайте все патроны, боеприпасы – и мы вас выпустим. Сеник говорит: отдать никак не могу. Но мы ведь можем их выстрелять… Словом, пошел на уловку, они ведь понятия не имели, сколько у нас боеприпасов. Мы выстреляли по рожку – и все.
Когда прозвучали выстрелы – зеваки рассосались. Остались только проплаченные. Да бойцы начали подтягиваться. С наступлением сумерек мы видели все больше людей в длинных плащах, под которыми выступало что-то, по очертаниям напоминающее оружие.
Решили отступить на гору Карачун. Там как раз работала разведка 95 бригады – они-то и сообщили, что гору держит человек 15 всего. А нас было 48 человек, плюс 14 "беркутовцев" (о которых мы тогда еще не подозревали) и около 70 десантников, с бронетехникой.
Было принято решение выходить. Но как только мы начали движение, в нас полетели "коктейли" и взрывпакеты. Поначалу никто не стрелял.
Я находился ближе к тепловозу и не особо хорошо видел, что там происходило. Но у нас был мешок гранат со слезоточивым газом. С их помощью мы расчистили себе немного проход.
Вот тогда пошли первые одиночные выстрелы. Был убит водитель БТР – и машина сползла по склону дороги, завалилась на бок. Потом прилетел ВОГ – и убил еще одного десантника.
Читайте: Украина впервые получила мощный шанс вырваться из российской кабалы – Доник
Мы начали смотреть, откуда стреляют. Оказалось, они небольшими силами, человек 20 всего, взяли нас в полукольцо, попрятавшись по кустам.
И начался бой. Мы открыли огонь по этим кустам. И быстро, минут за 5, наверное, погасили их огневые точки. Потому что нас было больше, и мы понимали, куда стрелять.
А потом мы начали уходить в сторону Карачуна. Они периодически пытались заблокировать нам движение. Но против БТРа грузовая машина сделать ничего не могла, крупнокалиберный пулемет ее просто напополам разрезал - и все.
- С какими потерями вышли из этого первого боя?
- У десантников было двое убитых и, если не ошибаюсь, трое раненых. А у нас – боец с позывным "Хант" был ранен. В палец (улыбается). Курьезный случай, на самом деле. Человек на броне сидел и как истинный гвардеец держал автомат за цевьё. И пуля пробила ему палец и застряла в автомате. А автомат возле сердца находился. После этого случая многие из ребят, кто в бога не верил до этого – уверовали.
Да и последующие события показали, что бог хранил нас так, как никогда ранее. Потому что за полтора месяца почти полного окружения на Карачуне, когда нас каждый божий день обстреливали утром, днем и вечером, мы не потеряли ни одного человека. В то время, как десантники, стоявшие с нами, тогда убитыми и ранеными потеряли около 30 человек.
Вот таким было наше самое первое столкновение. Потом было множество других боев, других выездов – и пострашнее, и посложнее. Но больше всего мне запомнилось именно это. Первое ведь всегда запоминается лучше всего.
- А на Карачуне что запомнилось?
- Мы только зашли на Карачун, переночевали, а утром нас комбат 95-ки построил – и тут мы увидели "беркут". В форме "беркута".
- Могу себе представить ваши эмоции!
- Вот-вот. Мы ведь – только с Майдана. И они – точно так же. Это уже потом выяснилось, что это был львовский "беркут", они уверяли, что не участвовали во всем этом. Не знаю, правда это или нет, но ребята оказались достойными.
Но поначалу это были моментально наведенные друг на друга стволы. Их 14 против нас 48. Но комбат, молодец, тогда разрядил обстановку немного. Сказал: ребята, нам здесь делить нечего, мы должны работать вместе. Не та сейчас ситуация, чтобы отношения выяснять.
Уже через месяц мы сдружились и с ними, и с десантниками. И не было уже никакой разницы, кто там и что. Пара ребят из "беркута" были в вертолете с Генералом в тот день, когда он погиб. Они тоже погибли…
- Как это было?
- Тогда Генерал привез на замену пару наших бойцов и подразделение милиции, не помню уж, из какого города, чтобы "беркут" поменять…
Наших высадили всех. А когда вертолет поднялся в небо – его сбили…
По идее, с Генералом тогда должны были пару наших ребят возвращаться. Но они отказались. Сказали: будем со своими до конца. Наверное, это решение и спасло им жизни…
- То, что генерал-майор Кульчицкий погиб, сильно подкосило вас всех?
- Это был шок…
Он сначала прилетел к нам на Карачун. А сбили его вертолет над Молочаром – это соседняя гора, на которой тоже находились наши ребята. Именно они впоследствии отбили тела и забрали секретные рации, которые ни при каких обстоятельствах не должны были попасть террористам в руки.
Читайте: Если допустим террор, освобожденные будут стрелять нам в спину - комбат АТО
Пацаны также спасли одного из находившихся на борту тогда. Вообще выживших после падения вертолета было трое. Но двое скончались. Жить остался только штурман. Он, конечно, получил очень серьезные ранения и остался инвалидом – но он жив!
Сначала это был шок. Приземлился вертолет на поле, выгрузили еду, провели милиционеров, которые приехали, на борт загрузились ребята с "Беркута"… Мы тогда еще сфотографировались на память. С тех пор так не делаем… Никогда не фотографируемся в дорогу…
Он взлетел… Помню, я еще подумал: почему он полетел так открыто? Даже внаглую в каком-то роде. Не в обход. Не делая никакой петли. Прямо пошел. При том, что мы все знали, что между нами и Молочаром сидят террористы…
Но они долетели. Разгрузились там. А когда взлетели…
Это как раз мой сектор был, я и Вова-пулеметчик его наблюдали. Ребята как раз загружали машину водой и провизией, которую нам доставили. И тут мы видим, из сада, который там был, вылетает ракета, попадает в вертолет – и отбивает ему хвостовую часть… Он начинает крутиться, гореть, происходит взрыв…
Я начал кричать: Генерала сбили! Мне казалось, что я кричу – а звука нет… Но меня услышали. Ребята побросали все и начали бежать вперед. Просто бежать…
Хорошо, с нами был замкомандира – тоже уже покойный Эндрю (Андрей Галущенко, погиб, работая в составе мобильной группы по борьбе с контрабандой, как подозревают многие – от рук своих же. – Ред.). Тоже легендарная личность…Он кричал: "Стоять!!! Стоять!!!" Мы ведь бежали в открытую прямо на позиции врага…
Когда все остановились – Эндрю сказал: ребята, давайте сделаем все по-умному. Возьмем "броню" – и поедем не просто убиться о позиции врага, а, как минимум, кого-то с собой забрать!
Побежали назад. Выпросили у десантников "броню" (бронетехнику. – Ред.). Те нехотя дали – понимали просто, что мы бы все равно на ней поехали. Вот тогда на связь вышли наши ребята с Молочара. Сказали: пацаны, не надо сюда прорываться. У нас хватает сил – не ложите свои жизни зазря…
Мы уже выдвинулись, когда у них произошел небольшой бой.
Та группа [террористов], которая сбивала – они ведь знали, что летел Генерал. Я уверен в этом. Они знали, кого сбивали. Они на него охотились. Вступать в бой им не было смысла. И они просто ушли, отстреливаясь.
Вот таким был тот день – 29 мая 2014 года, когда не стало Бати. Это был страшный день. А потом… Моральный дух у нас смерть Генерала не подорвала. Наоборот – появилось больше злости. Все хотели за Батю отомстить. И еще сильнее рвались в бой.
Появилось такое боевое зло, которое есть до сих пор.
- Тот счет еще не закрыт, верно?
- Конечно, нет…
Продолжение следует…