Кабакаев: что сделает Путин с Донбассом – уже понятно

На чем "погорела" Россия, финансируя войну на востоке Украины? Какие планы у Путина в отношении оккупированных территорий и есть ли риск полномасштабной войны? Почему именно сейчас важно не дать расколоть общество изнутри? О "штрафотрядах" для боевиков и многом другом в заключительной части интервью "Обозревателю" рассказал координатор проекта "СтопТеррор" Семен Кабакаев.

Также читайте первую и вторую части интервью.

- Семен, что ты знаешь о финансировании так называемых народных республик? Кто оплачивал "банкет"?

- Есть два аспекта. Один мы можем доказать в судах, другой – нет.

Мы не можем доказать, что финансирование всех этих подразделений, захарченков-плотницких и т.д. идет напрямую из российского бюджета. Потому что это все идет из карманов приближенных к Путину олигархов. Так с 2014 года. Деньги на содержание военных подразделений, на развертывание штабов, на проведение тех или иных операций давали российские олигархи.

- В чем сложность с доказательствами?

- Эти деньги не переводятся со счета на счет. Их из России в Луганск и Донецк привозят "в чемоданах", отдают местным, а они уже потом отчитываются, куда эти деньги были потрачены.

Читайте: В 18 лет "сбежал" на войну: история бойца, который потерял ногу, но мечтает летать

Но кое-что мы доказать таки можем. На территории РФ официально зарегистрированы фонды. Например, "Фонд помощи Новороссии", который занимается поддержкой войны на территории Украины, финансированием боевиков. Они классифицируют это как "помощь добровольцам и ополченцам", но согласно международному законодательству это недопустимо.

И даже если это делает какая-то частная компания, благотворительный фонд или общественная организация – они являются субъектами РФ.

Вот здесь мы уже имеем полную доказательную базу по счетам этих организаций, с ответственными лицами. Сбор информации упрощается еще и тем, что они как благотворители или ОО делают фото и видеоотчеты, приезжают в оккупированные Луганск или Донецк и начинают раздавать эту помощь военным.

Возили они и патроны, и обмундирование, и медицинские препараты.

Читайте также: Придется пробивать коридор миротворцам – Доник

И все это можно классифицировать, подкладывать фото и видео – и они все за это должны нести ответственность. Если кто-то из них думает, что это им обойдется – глубокое заблуждение.

- Кто воюет против нас сегодня? Есть ли на оккупированных территориях "казачки", чеченцы, буряты, которых так много было в свое время в том же Луганске?

- Казачков стало намного меньше, потому что они невыгодны. Так же невыгодны частные военные компании.

- Потому что это дорого?

- Нет. России невыгодно, чтобы на оккупированных территориях были полевые командиры подразделений, созданных в 2014 году. Поэтому их почти всех и истребили.

Мы же видели, что случилось с Моторолой, Гиви, Дремовым, Мозговым ...

Всех их ликвидировали российские спецслужбы, потому что они а) много знают и б) если захотят устроить какой-то путч и выйти из-под контроля России – есть те, кто пойдет за ними с оружием в руках.

А потеря контроля хотя бы над кусочком оккупированных территорий не входит в планы россиян. Поскольку у Путина тоже есть стратегические планы в отношении Донбасса, то фанатики, любители Новороссии, в построенные Путиным, Лавровым, Сурковым и ФСБ замыслы не вписываются. Поэтому их ликвидировали.

Читайте: Украинские товары в оккупации считаются "госизменой" – комендант Зайцево

- Я понимаю, неудобны какие-то "идейные". А чем Путину не выгодны частные военные компании?

- ЧВК выполняли несколько функций. Были буфером для наемников из России, проходили тренировочные лагеря и ехали на Донбасс. Зачищали полевых командиров. Регулировали и мониторили ситуацию на оккупированных территориях. Небольшая часть участвовала в боевых действиях на Донбассе.

А иногда они привозили какую-то якобы благотворительную помощь. Например, ЧВК Мар или "E.N.O.T CORP" не только обучали и были буфером, но еще под предлогом того, что они больше общественная организация, возили гуманитарную помощь.

- Как думаешь, какие планы Путин имеет на Донбасс?

- Здесь не надо долго гадать. Это все видно: в том числе и изменение риторики их опинион-мейкеров в том, что они говорят о Донбассе и Украине. Если не касаться вопроса Крыма, а сконцентрироваться исключительно на Донбассе, то я на 100% уверен, что его (оккупированные территории) будут передавать под юрисдикцию Украины. Вижу четкие маркеры этого.

Даже недавнее появление в публичном пространстве Януковича, который отметил, что Донбасс – это Украина, свидетельствует о том, что именно данный тезис Путин и его окружение хотят донести и до мирового сообщества, и нашему руководству.

Читайте также: Россия должна исчезнуть и с карты мира, и из сознания - легендарный комбат

И Гиркин-Стрелков, который полгода пробыл на Донбассе и уже 4 года сидит в России, постоянно ломает эти банановые "республики", говорит, что они развалятся и так далее. Это – маркеры, которые сигнализируют: начало процесса передачи Донбасса Украины –вопрос времени.

И теперь главное – на каких условиях это будет сделано.

- И как же?

- Как именно – это как раз не очень сложно. Есть минские протоколы, можно доработать какую дорожную карту, ввести миссию ООН, сделать какие-то "предохранители" и так далее.

Но на каких условиях это будет делаться? На этот вопрос у меня нет ответа.

- То есть нам надо больше внимания уделить дипломатической арене? Или возможно и на фронте обострение?

- Не надо концентрироваться на чем-то одном. Мы должны быть готовы к разному развитию событий – и в дипломатическом направлении, и в военном, и в политическом, и в общественном. Вот кто может гарантировать, что Путину сейчас не стрельнет в голову и он не начнет вторую военную кампанию? Должны быть начеку.

- Как нам быть с постоянными информационными вбросами? И вообще, какие из самых серьезных российских информационных кампаний против Украины за последнее время можешь назвать?

- Понимаешь, Россия не так работает. Они реагируют на происходящее. Иногда их создают. Задают информационный фон.

С военной точки зрения они руководствуются доктриной Герасимова. А для общественно-политической работы у них есть Эрнст, Первый канал и так далее. Именно там задается повестка дня, оттуда транслируются основные месседжи.

Украина занимает 30, 40, а иногда и 50% их новостей – в интернет-изданиях, на радио, телевидении. На федеральных телеканалах – тем более. И нет каких-то конкретных информационных кампаний, которые имеют конкретные временные рамки.

Россияне просто используют те или иные моменты. Иногда – создают прецеденты.

Это нужно понимать и на это нужно реагировать - и обществу, и политикам. Потому что провокации происходят каждый день.

- Как можно реагировать, если откровенно маразматические выдумки люди массово подхватывают, распространяют – и тем самым провоцируют раскол в обществе? Как это предотвратить и почему это до сих пор происходит?

- Война сейчас перешла в определенное амебное положение: и не война, и не ее окончание. А это всегда изматывает. Все крупные военные философы, полководцы, руководители отмечали: война может быть жесткой и кровопролитной, но обязательно – короткой и динамичной. Иначе люди устают и фокусируются на какой-то иной проблеме.

Люди устали от постоянных жертв, обстрелов, нагнетания ситуации. И Путин это, кстати, очень хорошо понимает.

Читайте также: Война могла бы закончиться через три дня - экс-пленник танкист

Но что бы ни происходило внутри нашей страны, какие бы проблемы не возникали – мы должны помнить: серьезный враг для Украины – это Россия. Так было и так есть. И нам важно не перессориться между собой. Не делиться на отдельные лагеря.

Это не означает, что существует табу на критику власти. Но эта критика должна быть обоснованной и здоровой. Не надо ехать и в кого-то стрелять – надо решать все мирным путем.

- А если он неэффективен?

- Я не знаю ни одного случая за последние 4 года, когда был общественный резонанс и власть на это не отреагировала. Если кроме критики есть еще и конструктив, и предложение, что должна сделать власть. Иначе это не о критике, а о популизме и эмоциях.

- Да. Но эти эмоции есть. И их становится больше.

- И будет увеличиваться. Потому что на некоторых направлениях мы провисаем. Где-то идут реформы, где-то – нет. Но мы должны для себя понять, откуда и куда мы идем.

Вот все говорят: мы идем в Европу. А кто-то задавался вопросом, откуда мы идем? Что мы должны изменить в своем обществе? Что должны изменить в себе, чтобы прийти к тому, чего хотим?

Ведь порой мне кажется, что Украина платит за ценности, к которым идет, слишком большую цену. Не понимая этого. Воспринимая это как должное. Европа давно не платила за свои ценности такую ​​цену. Поэтому и не понимает, в каком мире она живет.