Рымарук раскрыл стратегию России с "Украиной в полукольце" и назвал опасные направления

Россия стягивает на границы с Украиной технику и живую силу под предлогом проведения учений – и при этом в Минске отказывается вернуться к режиму прекращения огня. На оккупированных территориях Донбасса террористы разгоняют истерию, что Украина собирается с дня на день пойти в наступление, а в нашем Генштабе заговорили о том, как быстро в случае существенной активизации удастся мобилизовать резервистов...

Свидетельствуют ли эти события о том, что Кремль готовится к полномасштабному вторжению? Попытается Путин "отгрызть" в Украине новые куски нашей территории? Что вообще происходит сегодня на Донбассе? Об этом OBOZREVATEL поговорил с экс-разведчиком, а ныне – сотрудником благотворительного фонда "Вернись живым" Андреем Рымаруком.

– На днях российская делегация в Трехсторонней контактной группе в Минске отказалась от предложения главы украинской делегации Леонида Кравчука вернуться к режиму полного и всеобъемлющего прекращения огня с 0.00 1 апреля. Как думаешь, почему? И может этот отказ означать для нас существенные изменения в том, что происходит на Донбассе?

– Это так же, как с режимами тишины. Вот сколько их у нас было за эти годы – столько раз Россия их нарушала, отказывалась возвращаться к режиму прекращения огня или вводить какой-то новый. Это не новость. Это еще один факт, свидетельствующий о неготовности России заканчивать войну и возвращать нам наши территории. Это первое.

А во-вторых, если проанализировать события предыдущих лет – в принципе, все идет по привычному сценарию, который мы наблюдаем несколько лет подряд. Вводится режим тишины – он нарушается – вводится новый режим тишины.

– Так чего же ждать сейчас?

– Сейчас будет расти количество обстрелов – однозначно. Увеличится калибр – однозначно. Если в феврале враг применял запрещенные Минскими договоренностями минометы чуть больше десяти раз, то в марте эта цифра выросла почти в 2,5 раза. Враг почти ежедневно применял 82 и 120 мм калибр.

А сейчас – тем более. На это влияют и погодные условия. Чем быстрее подсохнет земля, чем быстрее артиллерия увидит, что не оставляет следов перемещения гусеничной техникой – тем больше будет нарастать интенсивность обстрелов. В апреле минометы станут нормой. Они будут применяться всегда, как это будут позволять погодные условия. И мы будем фиксировать увеличение калибра – услышим уже о применении 122 и 152 мм.

Это все будет продолжаться до начала посевной. Тогда начнется так называемое посевное перемирие. Пока аграрии засеют поля – режим тишины будет более или менее выдерживаться. А через две-три недели РФ его нарушит. Я не исключаю, что во время очередного "режима тишины" продолжат работать снайперы. Потому что для них начинается просто невероятная пора. Расцветут деревья, пораспускаются кусты – и у них будет больше шансов для маневра, для маскировки.

И, к сожалению, мы пока противодействовать этому никак не можем.

Далее у нас будет очередное обострение, которое продлится до так называемого хлебного перемирия...

То есть чего-то кардинально нового я пока спрогнозировать не могу. Все будет происходить так, как происходило в прошлом году. Даже если сравнивать наши потери, количество погибших в марте 2020-го и в марте 2021-го практически не изменилась. Если мне память не изменяет, это примерно 12-14 человек. По обстрелах – так же. Скажем, в феврале 2020 года у нас было 279 обстрелов. За соответствующий период этого года – на 100 обстрелов меньше: 180. Но если взять март, в прошлом году зафиксировали 292 обстрела, а в этом году – 246. Пару десятков обстрелов – разница совсем небольшая.

Люди думают, что война закончилась. Но может стоит уже что-то делать с тем, что у нас память золотой рыбки – и вспоминать, что в прошлом году у нас, в принципе, происходило то же, что и сейчас. К слову, если сравнивать статистику, то в прошлом году еще и невероятное количество подрывов было...

– А относительно заявления Хомчака о том, что Россия стягивает силы на наши границы, что скажешь?

– Меня беспокоит то, что сейчас в сети все больше и больше появляется таких демонстративных видеоматериалов с передвижением техники. Никто не маскируется, не шифруется. Россияне просто в невероятном количестве стягивают технику на северную границу Украины, на восточную и южную границы нашего государства. Ростовская область, Воронежская, даже уже какие-то совместные учения с белорусами они затеяли... На этих направлениях в радиусе от 40 до 100 км от государственной границы подтягивается техника. Это то, о чем Хомчак в Верховной Раде говорил.

Так же это видят наши международные партнеры. Они следят за тем, что происходит. Их сверхмощные беспилотные аппараты постоянно мониторят ситуацию, они летают над линией разграничения, над нашей территорией, вдоль границы между Украиной и Россией – и так же это видят. Об этом свидетельствует, в частности, разговор Хомчака с председателем Объединенного комитета начальников штабов США. Они обеспокоены тем количеством российской техники, которая сейчас стягивается.

Ну и давай не будем забывать, что в России осенью – выборы. А что Россия делает перед выборами? Она устраивает войну. Для них это норма. Перед президентскими выборами в прошлый раз что у нас было? Как Путин возвращался к власти и поднимал себе рейтинг? Это был Крым.

Поэтому ситуация критическая. Я не исключаю, что какие-то провокации или активность может быть на южной границе. Я не исключаю, что увеличится количество обстрелов. Оно, в принципе, всегда увеличивается перед заседанием Совета национальной безопасности или перед очередными переговорами в Трехсторонний контактной группе ...

– Или перед запланированной встречей Путина с Меркель и Макрона, которую недавно перенесли...

– Да, именно так. Потому что касается востока – думаю, ничего не изменится. Все будет так же, как и в прошлом году. Мечты Зеленского, что он быстренько закончит войну и какой-то мир увидит в глазах Путина – не оправдались. Он уже понял, что ошибся. И все будет происходить, как в прошлом году. Как я и говорил, будет еще один режим тишины, который будет сорван за неделю-две – и все вернется на круги своя. Это показывает статистика прошлых лет. Надо просто о ней помнить – и обращать на нее внимание.

– Россияне ежегодно стягивают под наши границы технику и живую силу под предлогом проведения каких-то учений. Такой способ погреметь оружием, попугать, показать силу... Чем эта ситуация принципиально отличается от того, что было раньше?

– Прежде всего, как я говорил, своей визуализацией. Если они раньше сгоняли все это как-то скрыто – сейчас действуют более раскованно, демонстративно. Это не обязательно свидетельствует о том, что они к чему-то готовятся. В их учениях "Запад-2021" будет задействовано достаточно много военной техники и не одно оперативное и региональное командование Вооруженных сил РФ. По факту они этими учениями только увеличивают свое военное присутствие. После предыдущих учений небольшая часть возвращалась обратно. Большинство оставалось там. Крым, например, уже и так милитаризован. А после этих учений он окончательно превратится в военную базу.

– Ты предполагаешь вероятность – хотя бы мизерную – что россияне могут попереть в открытую, так, как мы того ждали и боялись в 2014 году? Что российские войска могут перейти через границу, не прячась вообще?

– Ресурсы для этого у них есть. Мечты у них об этом есть. Амбиции у них тоже есть. Я этого не исключаю. Когда ты смотришь, как через Крымский мост на тралах тянут десятки единиц 152 калибра, которые могут поражать цели на расстоянии от 20 до 30 км – ты понимаешь: они выедут на побережье, залпом дадут – и оно все прилетает на территорию Украины. Когда ты смотришь на присутствие сверхмощных ракет, которые могут из Крыма долететь сюда, в район Белой Церкви – это тоже сигнал к чему-то...

Если говорить о востоке – там так же южное направление очень опасно. Потому что от линии разграничения до государственной границы – всего лишь 20 км. И сейчас оккупационные войска вместе со своими российскими кураторами на своих полигонах в районе Новоазовска, в районе Докучаевска активно готовятся. Первый и второй армейские корпуса на полигонах чуть ли не ежедневно проводят обучение. Там занимаются артиллеристы, минометчики, они вместе сотрудничают со своими спецназовцами, медиками, связистами... В прошлом году таких учений у них я не помню. Учения были, но значительно более короткие по времени. Они там по очереди потренировались – и закончили. А здесь они почему-то тренируются почти каждый день.

– Плохо. Звучит не очень обнадеживающе... Такой еще вопрос. Пока шло "перемирие", которое в Киеве видели, а на Донбассе в окопах как-то не очень ощущали – время от времени появлялись сообщения, что нашим военным запрещено открывать огонь, о запретах запускать беспилотники, работать разведчикам... Сейчас какие-то запреты для военных существуют? Или все-таки ребятам не создают препятствий для того, чтобы защищать собственные жизни и Украину?

– По моему мнению, те запреты на применение БПЛА, которые были введены в июле, частично имели следствием наши потери от начала нарушения режима тишины россиянами. Если ты не проводишь аэроразведку, когда ты "слепой" – ты не видишь, где снайперы могут готовить себе "лежки", как враг обустраивает себе минометные позиции... Это все привело к нашим потерям.

Сейчас никаких запретов нету. Никто ничего не запрещает. Да и раньше, в принципе, не запрещал. Потому что если командир подразделения видел, что есть угроза для личного состава – он моментально открывал огонь.

Понимаешь, когда ведется просто обстрел, когда идут недолеты, перелеты, когда оно падает прямо в чисто поле, когда нас просто хотят спровоцировать на огонь в ответ – это одно. А когда идет прицельный огонь, когда снаряды прилетают тебе на позиции – огонь открывается моментально. Никто ни у кого ничего не спрашивает. Командир подразделения берет на себя ответственность – и отвечает. И ему за это потом ничего нет и не будет. Потому что он непосредственно отвечает за жизнь и здоровье своих подчиненных. Все это прекрасно понимают.

– Тот же Хомчак в контексте наращивания российского присутствия на наших границах говорил, что Украина готова в сжатые сроки мобилизовать резервистов – если ситуация осложнится...

– Как раз вовремя закон о резервистах приняли, правда?

– Безусловно. Хомчак, по твоему мнению, объективно оценивал существующие реалии? Или, быть может, ты, исходя из того, что видишь, знаешь, анализируешь – замечаешь у нас какие-то слабые места, которые нам надо было бы очень быстро подтянуть?

– Наша беда в том, что мы начинаем хоть что-то делать, когда нас жареный петух в задницу клюнул. Быстро мобилизовать – это хорошо. Но есть еще вопросы обеспечения. Вопрос, а что сделала власть, что сделало Минобороны в тандеме с Генштабом, чтобы украинская армия стала сильнее и технически лучше, чем было, например, три года назад, два года, год назад?

К большому сожалению, приходится констатировать, что ВСУ не на 100% обеспечены тепловизионными приборами. Я понимаю, когда вы не можете купить самолет, пол самолета или пол корабля. Но, блин, даже ценой трети или четверти стоимости того самолета вы могли бы уже закрыть вопрос с такими простыми и элементарными вещами, которые волонтеры до сих пор тянут на себе: с тепловизионными приборами, с приборами ночного видения. Ну это позор! Имейте реально совесть!

Далее. У нас на 8 году войны совсем не закрыт вопрос с малыми БПЛА. Если большие БПЛА у нас еще есть, то малых, типа квадрокоптер, для уровня роты, батальона – нет. 100% малых БПЛА поставляют в армию благотворительные фонды и волонтеры. 100%! Это позор номер два.

И такие факты можно перечислять долго. Но такие элементарные вещи, которыми занимается, например, "Вернись живым", государство до сих пор не закрыло.

Меня также не устраивает, что мы так долго и нудно телились с территориальной обороной. И если у нас сейчас начнется – бригады созданы, мобилизационный резерв, списки потенциальных резервистов есть, закон уже приняли... Но качественную ли подготовку эти резервисты прошли – это уже совсем другой вопрос. Насколько государство готово этих людей буквально за считанные часы мобилизовать, одеть, обуть, выдать оружие, в частности, такое уникальное, как минометы, АГС, пулеметы? Умеют лиребята из этого оружия стрелять? Множество вопросов...

– И большие сомнения есть, если честно, что государство готово это сделать очень быстро.

– Именно так. И если мы уже говорим об открытой агрессии, которую нам может повторно устроить РФ – то это все опять ляжет на плечи волонтеров. Опять будут мобилизироваться добровольческие военизированные подразделения, которые пойдут помогать сдерживать врага...

Время покажет. Пока по востоку прогноз у меня стабильно тяжелый. Улучшения на Донбассе я не вижу. Война продолжается дальше – мы видим это по количеству обстрелов. По статистике, по сравнению с февралем количество обстрелов выросло где-то на 20-30%. И будет расти и дальше.

Где Российская Федерация надумает устроить обострение, рискнет ли она пойти ва-банк и откусить у нас очередной кусок территории – неизвестно. Как и то, когда это может произойти. Об этом знает только Кремль. Эта информация только им доступна.

– Катастрофическая ситуация с водой в Крыму, по-моему, только увеличивает вероятность того, что они могут пойти ва-банк, как ты говоришь. Тем более, что терять им особо нечего. И это пугает.

– Да, это пугает. И меня не меньше пугает наш другой северный сосед, который в очередной раз начал падать в "братские объятия" России. Наши коллеги из "ИнформНапалм" неоднократно писали, что каждый месяц присутствие российских военных на территории Беларуси увеличивается.

А в прошлом году аналитики "Вернись живым" сделали замечательное исследование и нашли новую военную часть тылового обеспечения, которая расположена на нашей северной границе, на территории России. Тыловая воинская часть открывается и расширяется. И она довольно немаленькая, исходя из комплектации личным составом и материально-техническим оснащением.

Такие тыловые военные части открываются только для того, чтобы обеспечивать определенное количество боевых подразделений.

– Вряд ли она под учения создавалась бы...

– Да. Учения это что? Приехали, развернули мобильные палатки, потренировались, свернулись и поехали обратно. А мы говорим о воинской части с постоянным пунктом дислокации, которая готова обеспечивать минимум две дивизии. Это так же является звоночком. В то время, когда в некоторых регионах РФ идет реформирование вооруженных сил, где-то что-то сокращается - здесь они наоборот открывают и наращивают свое присутствие.

Они не готовы смириться с тем, что Украина хоть и маленькими, но уверенными шагами идет в НАТО и сближается с ЕС, одной ногой в котором мы уже, в принципе, стоим. Нам мешает война на востоке. Иначе мы бы уже давно были в составе ЕС. И России это мозолит глаза.

– Хотелось бы в завершение какого-то позитива. Ты ведешь какой-то подсчет возможных потерь противника? Скажем, сколько их погибло в течение марта?

– В течение марта (по состоянию на 27 число) по нашим скромным подсчетам 26 сторонников "русского мира" отправились в потусторонний мир. По неустановленным причинам, ведь ВСУ неуклонно соблюдают режим прекращения огня, ни разу не нарушили. Скажу так: мы прикладывали максимум усилий, чтобы улучшить им настроение.

Если же посмотреть на количество небоевых потерь противника – там цифра будет гораздо больше.

Интересный факт: где-то с середины января до середины марта медицинские мобильные группы россиян передвигались вдоль линии разграничения по позициям 1 и 2 армейских корпусов. Приезжали без предупреждения в батальон, заходили на позиции ротного опорного пункта – и начинали выборочно проверять людей на содержание в крови наркотических средств или алкоголя. Они заинтересованы в том, чтобы у них на передовой стояли нормальные, адекватные, а не алкоголики или наркоманы...

– Ну, уж какие есть. Где же других взять...

– Да. Кто не проходил проверку – тех или меняли, или наказывали финансово.

А в целом на оккупированной территории сейчас снова пугают местное население, что вот-вот, буквально завтра "укропы" попрут в наступление. Это происходит регулярно. И, как показывает опыт, они об этом особенно громко кричат, когда сами что-то надумают сделать.

Поэтому расслабляться нам пока рано.