Папу держат в крошечной и темной камере – дочь украинского узника Кремля

Цель оправдывает средства. Так когда-то решил правящий ныне в России режим. И это стало главным принципом действия гигантской пропагандистско-карательной махины, что обеспечивает сохранение режима у власти. В том числе и с помощью ведения войны с Украиной.

Война эта идет не только в степях и населенных пунктах Донбасса. Она идет и в российских судах, где "судят" захваченных в плен украинских граждан по совершенно абсурдным обвинениям. И весь мир вынужден бессильно наблюдать за тем, как умирает от голода "крымский террорист" Олег Сенцов, как сходит с ума от пыток "экстремист-правосек" Станислав Клих, как день за днем, месяц за месяцем заживо гниют в российских тюрьмах десятки абсолютно невинных украинских граждан .

4 июня свой "приговор" получил один из политзаключенных-украинцев - журналист "Укринформа" Роман Сущенко: 12 лет строгого режима. О сюрпризах в заранее очевидном приговоре, о психологическом давлении и средневековых условия содержания, а также о том, почему стоит забыть о поездках в Россию - в интервью OBOZREVATEL рассказала дочь незаконно удерживаемого РФ журналиста ЮЛИЯ СУЩЕНКО.

- После объявления приговора вашему отцу, Роману Сущенко, прошло трое суток. Получили ли вы за это время какие-то новости? Возможно, удалось наконец пообщаться с папой?

- Да нет, вы что, какое там "пообщаться"... Это не так-то просто организовать. Отец уже много раз подавал заявления на разрешение на получение звонка. Ведь последний раз мы с ним разговаривали еще в начале марта. Но до сих пор разрешения ему не дали.

Вчера я получила от него письмо, датированное концом мая. Там отец пишет, что обычно все эти разрешения, заявления передаются специальной почтой - и ответ реально получить уже через два-три дня. Впрочем, на просьбу отца уже второй месяц никто не отвечает.

Но мы ждем, когда ему позволят телефонный звонок. Потому что очень хочется с ним поговорить, поддержать его, услышать голос, понять, в каком он сейчас состоянии. Потому что вся информация, которая у нас есть - со слов защитника Фейгина. И во вторник еще консул был у отца.

Поэтому знаем только с чужих слов.

- И что знаете со слов?

- Отец понимал, что никакого оправдания не будет и быть не может. Ожидал, что его осудят. Вопрос был лишь в том, сколько лет дадут. Больше никаких сюрпризов не было.

Сейчас есть ожидания, что наконец начнутся какие-то переговоры по обмену, освобождению и так далее. Только на это и надеемся - и он, и мы.

- Неужели у вас не было хотя бы малейшей, пусть даже иррациональной надежды на то, что отца отпустят?

- Мы прекрасно понимали, что никто его не освободит. Что после 20 месяцев содержания в СИЗО никто не скажет: "Знаете, мы передумали, он ни в чем не виноват - пусть идет на свободу". Очевидно было, что его таки осудят.

Но, если честно, призрачная надежда на то, что что-то изменится, что произойдет какое-то чудо - ​​все-же теплилась.

И надежда действительно умирает последней. Мы до сих пор надеемся на то, что будет обмен.

Читайте также: "Мы обошли ФСБ": волонтер о встрече с Патриархом и о том, когда Украина получит поместную церковь

- 12 лет в колонии строгого режима тоже не стали неожиданностью? Ведь был риск, что ему дадут все 20.

- Да, по статье, по которой отца обвиняют, максимальный срок наказания составляет 20 лет. Минимальный - 10. Сторона обвинения просила для него 14 лет, а дали на два года меньше, но в колонии строгого режима. Не скажу, что это очень уж что-то изменило. Потому и 12, и 14 лет - это настолько долго, настолько страшно, что 2 года не играют особой роли...

Мне страшно даже представить, как это - отсидеть в тех ужасных условиях так долго. Особенно за то, чего ты не совершал.

- Приговор есть. А есть ли какое-то понимание о том, когда вашего отца будут переводить в другое место? Может ли это случиться в ближайшее время?

- Адвокат отца 5 июня подал короткую жалобу на решение суда. Большую апелляцию он будет готовить только после того, как получит на руки приговор. Потому что суд не зачитывал мотивировочную часть решения, так что вообще неизвестно, написана она или нет. Приговор подготовили буквально за 4 рабочих дня. Адвокат утверждает, что это очень мало. Что они по какой-то причине очень и очень спешили. Почему - не представляю...

И вот когда адвокат получит приговор, он обжалует его во второй инстанции. Это может затянуться где-то на полгода. Но по словам адвоката отец по крайней мере еще месяц будет находиться в СИЗО "Лефортово", где он находится сейчас, и его не будут никуда этапировать.

Пока мы имеем такую ​​информацию. А как будет дальше - посмотрим.

Читайте также: Боец батальона имени Кульчицкого: окопная война - это смерть для армии

- Что можете сказать об условиях содержания Романа Сущенко? Не ухудшается ли состояние его здоровья?

- Когда мы в последний раз виделись с отцом (это было в конце февраля), он рассказывал, что у него начались проблемы с зубами. Это вообще очень распространенная проблема у всех, кто находится в тюрьмах. Плохое питание, тяжелая психологически атмосфера, постоянный стресс, отсутствие солнца, витаминов, свежего воздуха - все это приводит к выпадению зубов.

У отца несколько другая проблема, у него было воспаление, но тоже приятного мало.

И со зрением у него проблемы начались. Его держат в камере 2 на 2 метра, с одним маленьким окошком. Освещение там очень плохое. А отец очень много читает, рисует - поэтому у него садится зрение.

Ну и психологически на него очень давят. На имя Романа Сущенко приходят сотни писем - и ему очень неохотно эти письма отдают. Он может получить реестры всех писем, может видеть, когда они пришли, от кого - но не может получить сами письма.

И его письма к нам тоже не допускают. Отец находится в определенном информационном вакууме. О том, чтобы у него была возможность получать объективные новости, тем более, о его деле, вообще говорить не приходится. Мы же понимаем, в какой стране его удерживают.

Так что доступ к информации у отца ограничен. И я стараюсь готовить для него какие-то коротенькие "дайджесты", чтобы адвокат хотя бы на словах передавал отцу, что же происходит вокруг имени Романа Сущенко.

Читайте также: Забудьте о "Минске", мы отвечаем огнем – волонтер

И то, что Фейгина лишили статуса адвоката и в тот же день отца перевели в одиночную камеру - очевидно же, что это не просто совпадение. Что это делалось с определенной целью. Что это была манипуляция, с помощью которой отца снова пытались заставить признать его "вину".

И психологическое давление никуда не исчезает. Адвокат не исключает, что, поскольку впереди Чемпионат мира по футболу, к отцу могут приходить с какими-то предложениями.

Вот такую ​​информацию мы имеем сейчас.

- Вы не раз говорили, что ваш отец, чтобы уберечь вас и вашу маму от дополнительных страданий, никогда не жаловался ни на что. Но часто глаза человека, его жесты, вид говорят больше, чем слова. Что "прочитали" во время последнего свидания с отцом вы?

- Если говорить о внешнем виде - он сдает. На лице отца - все признаки того, что он переживает чрезвычайный стресс. У него появились седые волосы, стало больше морщин, проступили мешки под глазами...

Читайте также: "Мы отомстим!" Боец батальона Кульчицкого о гибели легендарного генерала

И взгляд... Он улыбался, потому что рад был нас видеть, но по взгляду видно, как сильно он тоскует, как ему не хватает нас и самой возможности жить нормальной полноценной жизнью...

Но, действительно, он никогда ни словом не обмолвился об этом все эти месяцы. Мы не слышали ни одной жалобы. Отец меньше всего хотел бы, чтобы мы еще больше переживали о нем. Поэтому и старается нас поддерживать, как только может. Чтобы нам было хоть немного легче.

- Сколько свиданий с папой у вас было за все это время?

- Раз 5. Звонков было не намного больше. А может и столько же. Это как происходит? Сначала отцу дают разрешение на звонок, затем покупаются карточки специальные - это не бесплатные звонки, поскольку они за границу осуществляются.

Сам звонок длится 10 минут. Он прослушивается. Запрещено общаться о подробностях его дела. Даже когда в разговоре всплыла тема по акциям в поддержку отца - звонок заглушили. Очевидно, российская сторона хочет таким образом еще больше надавить на человека, чтобы он вообще ничего не знал о том, что происходит дома.

Ну и сами свидания также проходят не в свободном режиме.

Общаемся мы через стекло, по телефону, в присутствии сотрудников СИЗО. Ведется видеонаблюдение, а разговор записывается на диктофон. Следят даже за жестами нашими.

Нельзя ничего передавать. Меня поразила ситуация, когда мама привезла рисунок моего десятилетнего брата, который нарисовал Эйфелеву башню. Подписал на русском языке. Мама хотела просто принести и показать этот рисунок отцу. Не разрешили. Потому что нельзя, чтобы на фото или рисунках были надписи - вдруг это какой-то шифр? Хотя очевидно же, что на том рисунке ничего такого не было...

Много таких ситуаций было, когда что-то не позволяли принести, привезти.

- Это же вы не имели возможности даже хотя бы раз обнять папу за эти почти два года?

- Нет. Все через стекло. Когда мы заходили в помещение, где проходят свидания, отец уже был там. Когда свидание заканчивалось, мы выходили первыми, а он еще там оставался...

Это трудно. Такие свидания - это правда тяжело. Мы же не знаем, когда свидание закончится, потому заходим без телефонов, без часов - и нас могут буквально на полуслове оборвать в любой момент. Поэтому мы стараемся максимально много сказать. Порой даже перебиваем друг друга, потому что хочется как можно больше успеть...

Но пусть даже в таких условиях, пусть даже дорога туда долгая и проблематичная, а увидеться позволят всего на полчаса - оно того стоит. Несмотря на страх какой-то, нервы, сопровождающие каждую поездку. Ведь мы тоже едем - и не знаем, как все будет. И вернемся ли мы домой.

- А каждый раз страшно, как впервые?

- Да. Каждый раз страшно. И успокаиваешься только тогда, когда ступаешь на родную землю.

Знаете, что самое тяжелое? Момент прощания. Ибо разум понимает, что мы не можем ничего сделать, не можем забрать отца с собой. А вот сердце - нет. Оно отказывается верить, что снова необходимо прощаться.

Для меня огромнейшая радость получать от отца его рисунки. Он рисовал с детства и продолжает это делать в СИЗО - чтобы отвлечься, чем-то заполнить время, проведенное там. За эти месяцы он прислал нам уже 16 рисунков, просто в конвертах, по почте.

- Что рисует?

- Обычно это пейзажи разных европейских городов. И Украина. В СИЗО запрещено передавать краски или, скажем, цветные карандаши. Поэтому отец рисует черной или синей шариковой ручкой, или простым карандашом. А чтобы рисунки выглядели более объемными, живыми, детализированными, использует подручные красители - типа чая, кетчупа, шелухи лука, сока свеклы или стирального порошка.

- 21 век... Кто бы мог подумать, что такое вообще возможно в цивилизованном мире? Впечатление, что вы рассказывают биографию Шевченко в ссылке - с его "Захалявной книжечкой" самодельной...

- Это точно. Знаете, на дни рождения отец нам посылает телеграммы. Представляете? Если в моем детстве еще кто-то этой услугой пользовался, то мой младший брат вообще не знает, что такое телеграмма. Честно говоря, я думала, что эту функцию давно убрали с нашей украинской почты.

А оказывается, нет. Оказывается, до сих пор есть люди, которые отсылают телеграммы. В частности, из застенков СИЗО это чуть ли не единственный способ оперативно отправлять какие-то сообщения буквально одним предложением. Поэтому отец телеграммами поздравляет нас с праздниками.

Потому письма или теряются, или приходят с очень большой задержкой. Совсем недавно я получила письмо, в котором отец поздравляет меня еще с прошлогодним днем ​​рождения. Поэтому можно только представить, сколько написанных писем там еще ждут своей очереди, чтобы попасть в руки адресатам.

Я уверена, что делается это намеренно. Чтобы обрезать человеку связи с внешним миром. Чтобы он не мог чувствовать поддержку от родных. Или даже от незнакомых людей. Ведь отцу слова поддержки пишут писатели, журналисты, просто люди из многих стран мира. Большинство из них не знакомы с ним лично, но слышали об этой ужасном деле. И считают нужным поддержать человека, которого осудили за то, чего он не делал.

- Что-то можете сказать о самом деле?

- О подробностях не могу говорить, потому что это государственная тайна. И знаю не намного больше, чем все, кто следит за делом Романа Сущенко в СМИ.

Могу сказать только, что все обвинения полностью надуманны. Доказательства - сфальсифицированы. Это был определенный сценарий, под который просто подгоняли условия,. Под который нашли персонажа - им стал мой отец.

Так вот просто взяли и сломали судьбу человека, а вместе с ней - и судьбы его родных, коллег... И дело моего отца - далеко не единственное. К сожалению.

- А скажите, в контексте того, через что приходится проходить вашей семье, вашему отцу, вам лично - что бы вы сказали тем 5 тысячам украинцев, которые сейчас собираются ехать в Россию на Чемпионат мира по футболу?

- Я бы посоветовала им учиться не на своих ошибках, а на ошибках других людей. Тех, которые уже попали в такую ​​же ситуацию, в какой оказался мой отец. Они реально могут просто сломать себе жизнь подобным поступком. Потому что от подобного никто не застрахован. Никто! На месте моего отца может оказаться кто угодно. Чей-то брат, сын, отец, муж...

Читайте также: Когда начнется "большая война", мы вернемся на фронт - экс-пленный "ДНР"

Это ужасно, поверьте. И надо сто раз подумать о возможных последствиях перед тем, как покупать билеты и ехать в страну, которая с нами воюет. Поэтому вполне возможно, что возвращение домой потом будет стоить нереальных усилий. Если оно вообще будет...

Поэтому лучше обезопасить себя от этого и просто не искушать судьбу. Есть уже куча историй, которые как раз этому и учат. Правда, далеко не всех, к сожалению.

- А вы, кстати, отслеживаете дела других пленников Кремля? Того же Сенцова с Кольченко, Карпюка с Клыхом, других украинцев?

- Конечно! Мы очень переживаем по поводу того, что происходит. Из-за голодовки... Это страшно. Я могу только представить, что переживают их семьи, насколько им тяжело от того, что они ничего не могут сделать в этой ситуации. Как и мы, собственно.

Поэтому желаю всем держаться и не терять надежды. Когда-то это должно закончиться - и закончится. И все наши ребята вернутся домой. Очень на это надеемся...