Людина, яка ховала Саакашвілі: я не "мусор", я чесний мент

Новость о том, что силовики задержали объявленного в розыск Михеила Саакашвали в квартире бывшего начальника полиции Луганской области Юрия Покиньбороды, удивила многих. В конце августа я была в той самой квартире на Отрадном, мне рекомендовали Юрия как "самого порядочного мента". Мы записали очень откровенное интервью, часть которого "Обозреватель" и публикует сегодня.

Через несколько дней после нашей встречи Юрий поехал на КП "Шегини" встречать Саакашвили и стал участником последующих довольно неоднозначных акций протеста. Сотрудники правоохранительных структур, в свою очередь, пытались не допустить худшего развития событий - с человеческими жертвами.

В то время публикацию резкого, критичного в адрес силовиков интервью могли посчитать заангажированным. Сейчас – тот момент, когда важно показать, как система выдавливает честных людей, и они вынуждены искать поддержку у другого "источника". Снова рискуя стать пешками в чужой игре.

К слову, до сих пор со стороны верхушки "Руху нових сил" не последовало слов (в публичной плоскости) в защиту Юрия, оказавшегося под ударом.

Читайте: "Вы – прислуга барыг": Саакашвили оскорбил участника АТО

Сегодня слова "Иуда!" и "Продажный мусор" – наиболее мягкие из тех, что слышит в свой адрес полковник в отставке Юрий Покиньборода. Как от некоторых сторонников, так и от противников Михо. Одни подозревают Юрия в предательстве, другие – обвиняют в укрывательстве "беглого" и нарушении закона.

В то время, как экс-президента Грузии, бывшего губернатора Одесской области везли в следственный изолятор СБУ в Аскольдовом переулке, Покиньбороду силовики не забрали – он остался дома.

В этот же вечер СМИ опубликовали непроверенную информацию, что Саакашвили "взяли" в квартире действующего полицейского. Масла в огонь подлил и "Миротворец", то ли в шутку, то ли всерьез заявив, что "полковник Покиньборода поступил так, как должен был поступить настоящий офицер. Благодаря ему популист и демагог Михо С. в надежных руках и в надежном месте".

Также некоторые утверждали, что это "спецоперация МВД", намекая, что полковник их человек. В принципе, грамотный ход, который "нейтрализует" противника. Вот только "побочным эффектом" стала угроза жизни человека. И не важно, нравится Покиньборода кому-то или нет. Его политические предпочтения, – это, как говорится, уже совсем другая история.

Иронией судьбы стало и то, что в операции по задержанию Саакашвили в квартире бывшего начальника полиции Луганской области Юрия Покиньбороды (по информации журналистов) принимал участие экс-руководитель ГУНП в Донецкой области Вячеслав Аброськин (сейчас - глава криминальной полиции). Они служили в одно время в прифронтовых областях.

Сам же Покиньборода ночью 9-го декабря написал на своей странице в Facebook:

А затем опубликовал видеообращение, в котором рассказал, что Михеил Саакашвили нуждался в медицинской помощи, потому Юрий и предоставил свою квартиру.

Читайте: Суд вынес решение по Саакашвили

Кто же он, полковник в отставке Покиньборода? Что за человек? Сразу скажу – он сделал много резких заявлений о полиции, но продолжает утверждать, что можно быть честным правоохранителем. Думаю, что многим будет интересен взгляд на то, что происходит внутри системы. Взгляд человека, отдавшего службе в органах 25 лет жизни.

...Конец августа. О встрече с Юрием договорились быстро. Правда, он меня с ходу удивил:

- А приезжайте ко мне.

- В смысле, "ко мне"?

- В квартиру на Отрадном. Мне скрывать нечего, у меня дворцов нет – я простой человек. Заодно и посмотрите, как живет бывший начальник полиции. Будем пить кофе и беседовать. Да не бойтесь, я не страшный!

Был и кофе, и несметное количество чашек крепкого чая – разговор на кухне затянулся до полуночи. Сложился потрет человека: прошедший войну патриот, честный до оскомины, не выносит подковерных игр, немного наивен, а политика – это не его. На мой субъективный взгляд.

- После новости о задержании одного из "высоких" полицейских чинов на взятке вы написали мне, что спите спокойно, так как работали честно. А такое возможно? У меня есть сомнения. Так как даже человек, искренне желающий изменить ситуацию, бороться с преступностью и так далее, спустя полгода-год с начала службы вынужден делать определенные вещи.

- Анна, я не мусор, а честный мент. И я понимаю, о чем вы говорите. Так получилось, что за 25 лет службы в органах я не занимал "особо руководящих" должностей, я в основном служил "на земле". Розыск, ОБОП, участковый, учеба в Национальной академии внутренних дел… После академии работал в ДСО. Какие там могли взятки заносить?

Я был простым офицером, в дежурке работал. Был заместителем командира роты групп задержания. Потом перевелся в тогда еще Жовтневый райотдел в Киеве.

- Почему такое "метание" из стороны в сторону? Розыск, служба охраны и т.д.?

- Смотрите, я окончил школу милиции в Приднестровье – меня потом еще журналист Иванов в этом обвинял. Я просто очень хотел учиться, в Одессу бы не поступил – у меня не было денег.

- А как вы оказались в Молдове?

- Мой отец милиционер. Он служил в Одессе (в этом городе я и родился), потом его перевели в Молдавскую ССР.

Я пошел там в первый класс – проучился 8 лет. Поступил в СПТУ в Одесской области, отслужил в армии и уже после нее поступил в школу милиции. Ни о какой политике не было и речи. Я окончил школу по направлению "уголовный розыск".

Криминалистика, уголовный процесс, оперативно-розыскная деятельность и так далее.

По окончании я в Рыбнице проработал пару месяцев оперуполномоченным в ОБОПЕ. И отец, и я понимали, что там, в Приднестровье, будущего нет. Мы поехали в Одессу, я написал рапорт на перевод (подчеркиваю это, я не увольнялся – меня именно перевели) и стал участковым в селе.

- А в Киев приехали...

- Когда поступил в Академию. Это было в 96-м году.

- Перед этим же вы говорили, что в Одессу не было смысла поступать без денег, как же удалось в Национальную академию, да еще и в столице?

- А мне невероятно повезло – в том году был недобор. После окончания остался жить в Киеве, который уже очень любил. Но в столице мест не было, потому служил в Киевской области.

- Ладно, давайте вернемся к "служить честно". Это действительно возможно? Ведь даже за поступление в профильные вузы, по вашим словам, нужно платить. То есть будущий правоохранитель понимает: пока не заплатишь, то даже образования не получишь?

- Согласен. Но все у нас идет сверху. Рыба гниет с головы.

- Разве только сверху? А ответственность человека, который дает взятку? Идет пациент к врачу, думает: "Сразу "поблагодарю", чтобы хорошо лечил". И протягивает деньги. Подобная ситуация во многих сферах.

- Это то, что мы называем бытовой коррупцией. Вообще, это нужно решать законодательно. Например, применительно к медицине – страховки и т.д.

А возьмем тот же "бурштын". Нельзя побороть – нужно законодательно решить эту ситуацию. Тому, кто имеет право этим заниматься - оплачивать налоги.

Самое важное – последствия добычи янтаря. Землю перекопали, деревья вырубили… Если бы этим занималась фирма, которая платит налоги, трудоустраивает местных жителей... Ее потом, например, обязать "восстановить" территорию – высадить лес.

Нужно решить законодательно! У нас же это не делается по одной причине – коррупция. Посмотрите на Розенблата. Только его из всей большой компании взяли за "одно место".

Читайте: В Раде разрешили арест Розенблата: появилось полное видео следствия по "янтарному делу"

А если убрать коррупционную составляющую, если бы в Раде были нормальные люди, которые хотели а) чтобы эта деятельность приносила доход государству, б) давала трудоустройство местным жителям, в) сохраняла флору и фауну на месте добычи янтаря – они бы давно приняли нормальный закон.

- Недра – больная тема, вспоминаю и изрытый копанками Донбасс. Но я о другом. Мы можем принять хоть сто, тысячу законов – нет неотвратимости наказания. Нет реальной, жесткой ответственности за нарушение закона. Кто в доле, а кто откупается постфактум.

- Я понимаю. И это тоже больная тема.

- Хорошо. Представим гипотетическую ситуацию, что министром становится человек, который "заточен" на реальные изменения, на борьбу с коррупцией и т.д. Сколько он продержится на этом посту без поддержки?

- Его будут топить, как и меня топили. Я многим перешел дорогу, со мной не могли договориться по очень многим пунктам.

- Как я понимаю, это уже на должности начальника полиции Луганской области. Об этом мы поговорим позднее и подробнее. А как вы вообще оказались в прифронтовом регионе?

- В декабре 2013, во время Майдана, я подал рапорт на увольнение – ушел на пенсию. А когда началась аннексия Крыма, стали приходить повестки молодым парням. Я собрался, поехал в военкомат. Говорю: "Хочу ехать в Крым, защищать Родину". Они там что-то отметили, сказали: "Да, хорошо". На этом все и закончилось.

Из новостей узнал, что заместителем министра назначили моего давнего знакомого. Приезжаю к нему и спрашиваю: "Коля, почему вы не бросаете клич нам, сотрудникам, которые ушли на пенсию, нам – патриотам, чтобы мы собрались и поехали?"

И в тот момент они начали создавать батальон. Это не я "толкнул" идею. Думаю, что людей, которые задавали подобные вопросы, было много. В итоге мне предложили возглавить батальон "Киевщина". Это было в первых числах мая 2014-го.

- В тот момент было понимание, насколько серьезным будет развитие событий?

- Ребята, которые с первых дней со мной, не дадут соврать: я каждому объяснял, что мы едем на войну. Что кто-то может вернуться инвалидом, а кто-то в гробу.

И были те, кто не поехал – хорошо, что на этом этапе. Были и те, кто думал, что командир им сказки рассказывает. Но приехали и увидели, в какой обстановке приходится нести службу, были и боестолкновения – и они уходили из батальона.

Я честно предупреждал, никого не обманывал.

Из всех моих друзей, тех, кого я знал, со мной служить, воевать пошел только один. Я обзванивал многих ребят. Они на словах поддерживали, а когда пришло время принимать решение – отказались по разным причинам. Семьи, дети… Никого не осуждаю, не имею на это права.

В конце мая мы уже были в Сватово Луганской области. Не буду рассказывать о трудностях – было действительно непросто.

- Многие не помнят, что было в начале войны.

- Когда батальон "Киевщина" формировался, меня назначили, потихонечку собрали бойцов… Однажды звонит руководство: "Собирай людей на Хотяновку (учебный центр под Киевом), там три дня позанимаетесь с личным составом, а затем выдвигаетесь в Луганскую область".

Я сказал своему заму (а он военный человек, я - нет): "Юра, занимайся боевой подготовкой". На мои же плечи легло все остальное: документация, приказы, обеспечение, вооружение… Всех нужно было одеть, обуть.

- Каким образом?

- Купили ужасные берцы. Я пока в автобусе доехал до Сватово, ноги до такой степени натер, что четыре дня ходил в тапочках. Берцы просто дубовые, в то время отдали за них по 180 гривен. А уже будучи в Сватово мы за свой счет заказали из Харькова отличную обувь – берцы обошлись в 140 гривен.

Потом мой заместитель Юра Шершнев (сейчас он командир полка "Миротворец") позвонил своему другу в Киевскую область и тот нам в секонд-хэнде купил пятнистую форму. Правда, желтую – зеленой тогда не было. Потому что нам выдали черную "стекляшку", береты черные… Дебилизм полный: мы едем на войну, а нам такое.

Да много всего было. В общем, мы впряглись в службу. Взяли под охрану объекты – областную администрацию, управление внутренних дел... На местных милиционеров особо нельзя было рассчитывать – на того же генерала Науменко. А потом начались конфликты.

- Какие именно и с кем?

- В батальоне была разношерстная публика. Были и вчерашние пацаны, которые не служили в армии, были сантехники и электрики, но костяк составляли те сотрудники милиции, которые как и я ушли на пенсию. Которые уволились и хотели восстановиться: оперы, участковые, следователи...

Я сколотил группу из оперов, которые начали "шерстить", что вокруг нас происходит. Это - настроения людей, коррупционные связи милиции Сватово…

Я к руководству и говорю, что нет смысла нам сидеть в Сватово, отправьте нас на передовую.

Помню, как полковник Пасечник, который был замом начальника ГУ МВД Луганской области, начал мне рассказывать: "А сколько вы протоколов составили? Сколько у вас показателей?"

Нормально? Я ему говорю: "Ты что, дурак? Мы приехали воевать, а ты меня за протоколы спрашиваешь".

И тут началось...

Я все это описал, серьезно.

А вечером объехал все батальоны, которые стояли в Сватово и сказал: "Ребята, или мы поднимаем бучу, или будем каждый день продолжать "менять памперсы" Науменко. Но в итоге только наш бат поехал к УВД, я зашел к генералу Науменко и сказал, что с этого момента я ни одного его приказа не выполняю. До побачення.

Мы забаррикадировались в Сватово. Науменко, конечно, испугался. Позвонил, пригласил "поговорить". Но я сказал, что мы не пойдем - а вдруг ему придет в голову нас арестовать. И что ждем руководство из министерства - пусть приедет и разберется.

- Как быстро последовала реакция и какая?

- Ну, одно дело то, что я написал докладную, другое – что батальон поднялся. Кому нужен такой "цирк"? Моя докладная, конечно, осталась по сей день без ответа, но через день-два приехал начальник департамента полковник Гриняк (сейчас он начальник управления общественной безопасности Нацгвардии, генерал).

Я был поражен тем, что он принял нашу позицию, а не Науменко. Действительно поражен.

- Почему вас не хотели выпускать из Сватово?

- По двум причинам. Первая: у руководства УВД стопроцентно была договоренность с сепаратистами не пускать добровольцев на передовую. Я не могу это доказать, но все действия Науменко это подтверждали. Вторая: они увидели, что за неделю мы знали весь расклад по Сватово, а если бы мы приехали в Беловодск, то узнали бы ситуацию с наркотиками, с контрабандой и там.

Гриняк принял нашу сторону и сказал мне: "Подожди пару дней, мы подготовим приказ по министерству, по АТО и уедете на передовую".

Так и произошло. Через два дня полковник завозил меня с первым взводом на передовую под Станицу Луганскую.

Через две недели батальон перебазировался в Новоайдар. Мы обосновались и несли службу по всему Новоайдарскому району: Счастье, Трехизбенка...

- В экстренных ситуациях, тем более во время войны, быстро проявляются не только лучшие, но и худшие качества человека. С чем пришлось столкнуться, будучи командиром?

- Проблемы с личным составом, конечно, были. Приезжали люди не служить, а бухать, колоться и так далее. Я выгонял их.

- Об этом долгое время было не принято говорить. Об алкоголе. А в начале войны...

- ...бухали страшно. Можете сами спросить у тех, кто служил в батальоне, они подтвердят. Я выгонял даже из-за запаха пива!

Езжай лучше домой, пей дома, возле жены – будешь здоровым и живым! Чем если ты зайдешь в "зеленку" справить нужду, а тебе оторвет ногу!

Понимаете, почему я выгонял? В первую очередь я им спасал жизнь.

- Ну, они ведь и серьезная угроза сослуживцам.

- Стопроцентно. И я навел порядок. Нельзя закрывать глаза и ничего не делать. Благодаря этим 190 "ушедшим" к батальону не было уголовных претензий. Именно криминального характера в нашу сторону.

Хотя висит одно: это заказ Науменко. Мы в свое время перекрыли дорогу из Новоайдара в Северодонецк. Нас решили взять за "хвост", чтобы мы пропускали машины с металлом и т.д.

Когда открыли производство, я приехал к следователю. Он начал задавать вопросы, а я ему предложил: "Давайте сделаем проще. Закажем из Киева полиграф, пусть приедет специалист-полиграфолог и "прогонит" ваших заявителей и моих бойцов. Если имел место разбой, как утверждают, то закрывайте их. Пусть ответят по закону. А если ваши заявители ложно обвинили – тогда привлекайте их к уголовной ответственности. Как вам такой вариант?"

Следователь согласился: "Да, классно". Я уехал и больше мне оттуда не звонили.

А когда меня назначили начальником милиции Луганской области, они реанимировали это дело. Потому что нужно было меня чем-то зацепить. Знаю, что они проводили какие-то следственные действия, а воз и ныне там.

О том, с чем Юрий Покиньборода столкнулся на должности руководителя полиции Луганщины, о сломанных и действующих схемах в правоохранительных органах, а также о "скоропостижной" реформе полиции – читайте в ближайшее время во второй части откровенного интервью.