В Ривне после укола 10-летний мальчик впал в кому и умер: родные обвиняют врачей

В Ривне в городской больнице скончался 10-летний мальчик. Он получил травму головы и лица, когда попытался поднять штангу старшего брата. Еще за несколько часов до смерти врачи уверяли родителей в том, что никаких особых проблем у ребенка нет. Однако после введенного укола ребенку резко стало плохо и вскоре он впал в кому.

Подробнее об этом читайте в материале OBOZREVATEL.

Поднял штангу и не удержал

7 августа 10-летний Богдан Скиданчук вместе с младшим братом отправился к бабушке. Там в гараже старшие братья оборудовали себе небольшой спортивный зал. Там же находится станок со штангой.

Богдан решил попробовать поднять штангу, но не рассчитал сил, упал на бетонный пол и ударился головой. А сверху на лицо еще свалилась сама штанга. Из носа пошла кровь, но мальчик сознания не терял. Тогда младший брат бросился за отцом.

Тот на своей машине отвез Богдана в Центральную городскую больницу. Как рассказывает крестная мальчика Елена Берестовая, там в приемном отделении ребенка осмотрели, сделали КТ, врач зашил рассеченную губу.

Нейрохирург просмотрел результаты КТ и сказал, что есть перелом черепа, но незначительный, в таких случаях операцию не проводят, кости срастаются сами. А вот лицом нужно будет заниматься, поскольку обнаружили переломы лицевых костей и носа.

Поэтому ребенка отправили в челюстно-лицевое отделение.

"Пока родители Рома и Таня ездили за вещами, я сидела с Богданом. Он то спал, то просыпался. Разговаривал со мной. Тогда я обратила внимание, что левая рука у него не слушается. Когда пришла мама, то попросили его поднять левую руку, но он сказал, что она не слушается его", – вспоминает Елена.

Богдану снова сделали КТ. Врачи несколько раз проверяли чувствительность руки. Но пришли к выводу, что разницы между первым КТ и вторым нет. Однако забрали ребенка уже в отделение нейрохирургии, сказали, что на всякий случай назначат противоотечные препараты.

После неизвестного укола на лице появились пятна

Маме остаться с Богданом не разрешили. Всю ночь, как говорит крестная, ребенок звал маму, его рвало. Уже утром маме позволили взять направление в больницу и остаться с Богданом.

"Богдан жаловался на головную боль. Медсестра сказала дать "Нурофен". Через некоторое время он снова пожаловался на головную боль, на посту в отделении снова посоветовали дать "Нурофен". Но он все время был в сознании, разговаривал, сам просился в туалет. Вечером, когда брат привез суп, даже шутил", – говорит крестная.

Но уже поздно вечером ребенку опять стало плохо. Медсестры спросили, есть ли димедрол, поскольку ампул не оказалось, они сказали, что уколют свое лекарство.

"Все препараты в шприцы набирают в манипуляционной. Как рассказывала мне мама Богдана, медсестра пришла уже с наполненным шприцем и ввела что-то в вену. А через несколько минут Богдан начал кричать – так ему было больно. Медсестры собрались снова что-то уколоть. Мама была против, слишком много лекарств 10-летнему ребенку, но они укололи. Что именно, не сказали, только ответили: "То, что врач назначил". После этого Богдан стал нервным, медсестры держали его за руки и говорили, что он должен заснуть. А он сжал кулак неработающей руки, разорвал перчатку у одной из медсестер", – рассказывает Елена.

Вскоре ребенок затих, но мама обратила внимание, что дыхание стало другим, а на шее и лице появились красные пятна. Но медики снова уверяли, что все нормально, положили его на бок, чтобы "язык не запал", и ушли.

Мама не отходила от Богдана ни на шаг. В палате выключили свет, она склонилась над сыном и прислушивалась к тому, как он дышит. Вдруг мальчик глубоко вздохнул и затих, начал синеть, а язык был очень отекшим.

На коленях умоляла спасти ребенка

Татьяна выбежала в коридор и принялась кричать, падала на колени, просила, чтобы что-то сделали. Она сказала, что это аллергия. Медсестры бегали, потом на каталке отвезли Богдана в реанимационную палату прямо здесь, в отделении.

Дверь закрыли, но сквозь них мама услышала, как медсестры в реанимации спросили: "Что вы ему укололи?" Богдана присоединили к аппарату ИВЛ и снова увезли на КТ.

В больницу приехали отец и Елена. Они спрашивали мобильный номер врача, но никто не давал его. Тогда Роман сам нашел номер хирурга Сергея Подлесного, который после звонка вместе с заведующим отделением нейрохирургии Николаем Тимощуком приехал в больницу. Было около 4 часов утра.

"Накануне, примерно за 12 часов до этого, мы встретили Подлесного и спросили его, как состояние Богдана. Он сказал, что хоть и не является его врачом, но они трое хирургов интересовались им, приходили к нему в палату. Он считает, что у Богдана все хорошо, угрозы жизни нет, надо только дождаться четверга, сделать МРТ. А потом он спокойно поедет делать пластику лица. Почему они МРТ сразу не сделали, непонятно. Когда он приехал, мы спросили его, что "вы нас успокаивали, что все хорошо". На что врачи заявили, что такое бывает, отек может быстро развиться. Когда мы сказали, что ребенку что-то укололи, они начали кричать, мол, чего вы прицепились к этому уколу, у вас ребенок умирает, надо его спасать", – рассказывает крестная мальчика.

Тогда родители дали согласие на трепанацию черепа, Богдана ранним утром в среду, 9 августа, забрали на операцию.

"Хотим, чтобы виновные были наказаны"

Родные сидели в коридоре и ждали, когда к ним кто-нибудь выйдет. Однако никто из врачей так и не подошел и ничего не объяснил. Уже когда мама зашла в отделение, то ей сообщили, что состояние сына очень тяжелое, никаких прогнозов не дают.

А в четверг, 10 августа, врач-реаниматолог Андрей Гирак сказал Татьяне, что мозг сына мертв. И предложил дать согласие на забор органов. Это поразило Татьяну.

Семья пыталась договориться о том, чтобы перевезти Богдана в Киев, в "Охматдет", но он оказался слишком тяжелым.

На следующий день реаниматолог снова пришел уговаривать маму согласиться на забор органов.

"Таня позвонила в слезах. Говорила, что врач ей рассказывал, что раньше здесь лежал 4-летний ребенок и его мама, медсестра, дала свое согласие на забор органов. Что мозг Богдана мертв и он уже вчера мог отключить его от аппарата. Татьяна ответила ему, что никто не имеет права без нее это делать ", – говорит Елена.

В пятницу, 11 августа, около 17 часов Богдан скончался. Перед этим дважды у него падало давление, врачи возвращали его к жизни, но в третий раз уже не спасли.

Крестная рассказывает, что после того, как ребенок впал в кому, врач избегал их. Да и другие врачи пытались идти через другой выход из отделения, чтобы не сталкиваться с родными умирающего ребенка.

Родные считают, что мальчик умер из-за укола, вызвавшего у него сильную аллергию, отек и смерть.

Медики не хотели говорить, что именно укололи мальчику. Только после того, как родные стали настаивать на том, чтобы им сказали, ответили, что это "Сибазон". Правда это или нет – неизвестно.

"Мы подали заявление в полицию. Мы хотим одного: чтобы виновные в смерти Богдана были наказаны. И больше никогда не могли навредить ни одному пациенту", – считает Елена Берестовая.

Сейчас мама Богдана приходит в больницу с портретом сына, становится в коридоре. Врачи, медсестры, санитарки – все молча проходят мимо. За это время главврач ни разу не встретился с семьей и не извинился за то, что произошло в больнице с мальчиком.

Напротив, там говорят, что действовали исключительно по протоколам. "Мальчик поступил к нам с черепно-мозговой травмой, с переломом лицевого черепа, с ушибом головного мозга. Состояние при поступлении средней тяжести. На КТ гематом не было обнаружено, были переломы лицевого черепа. А через некоторое время мальчик потерял сознание. Его перевели в палату интенсивной терапии, перевели на аппарат искусственной вентиляции легких", – заявил заместитель главного врача Игорь Дундюк.

Теперь медики ждут результатов экспертизы, после которой будет создана комиссия, которая будет разбираться, правильно или неправильно действовали врачи.

Полиция Ривненской области начала досудебное расследование по ч. 2 ст. 140 УК Украины – ненадлежащее исполнение профессиональных обязанностей медицинским работником, повлекшее тяжкие последствия для несовершеннолетнего. Виновному грозит до трех лет лишения свободы.