Умирающая Украина. Ч. 1.

В Украине официально зарегистрировано 980 тысяч больных раком. Данную страшную цифру можно смело умножать на 2. Я не боюсь это утверждать, потому что это есть объективная реальность. Отсутствует диагностика, а то оборудование, которое используется для определения онкозаболеваний, зачастую абсолютно неэффективно. Приведу пример из собственного опыта.

Мой близкий родственник был прооперирован – ему удалили часть прямой кишки, пораженной раком. Обнаружили заболевание случайно, при осмотре СВОИМ врачом. То бишь, осмотр был на самом деле качественным, не для галочки. Прооперировали. Дали рекомендации – каждые три месяца обязательно проходить обследование с помощью так называемых «раковых маркеров». Результаты анализов родственника радовали – гемоглобин растет, показатели в норме. Прошло три года, и каждые три месяца человек честно проходил обследования. Однако самочувствие по непонятным причинам ухудшалось. Дополнительное обследование. Те же маркеры. Все в норме. Еще несколько анализов. Все прекрасно. Сделали рентген… На снимке отчетливо были видны две зловещие тени точки в легком. Было безапелляционно сказано, что это метастазы рака прямой кишки в легкие. Приговор был суров – химиотерапия, и… все. Ждать конца.

Я немедленно отправил родственника на онкоскрининг, достаточно дорогое обследование всего организма, к тому же делают его только в одной клинике в Украине. Результат стал подобен грому среди ясного неба. У человека, послушно следовавшего советам официальных врачей и регулярно сдававшего рекомендуемые ими анализы, обнаружили рак. Но оказалось, что это были не метастазы, и совсем не рака прямой кишки. При онкоскрининге обнаружили новый рак - рак поджелудочной железы, и более 15(!) очагов в обоих легких.

Это то, что я прошел лично; это то, что я видел собственными глазами – новое злокачественное образование и метастазы после трех лет отличных результатов анализов на маркерах. Согласитесь, проведение рекомендованной химиотерапии по поводу метастазов ректального рака в легкие было бы глубоко ошибочным. Без правильного лечения через две недели человек просто умер бы от спровоцированной раком поджелудочной желтухи, и никто не подумал бы, что смерть наступила в результате онкозаболевания. После лечения на новейшем оборудовании «Кибер-Нож» родному мне человеку подарили еще год жизни…

В стране, где граждане не обследуются годами, а, бывает, десятилетиями, смерти списывают на что угодно – на отравления, на неожиданно открывшуюся язву желудка, на грипп, на «снижение иммунитета»… Умер, а отчего умер – неведомо. Потому умножать цифру официально зарегистрированных больным раком на 2 можно без зазрения совести.

Еще совсем недавно на вопрос – «что делать, когда надежды нет?» в нашей стране ответа не было. Человек умрет, и спасти его нельзя. Но умрет он не в одночасье. Может – через полгода, может – год протянет, а то и поболе… В муках, в испражнениях, в крике и боли. Окруженный родственниками (в лучшем случае!), которые со временем возненавидят и больного, и саму жизнь в дебильной стране, где человек, умирая, обрекает на страдания всю семью. Дело в том, что для ухода за таким умирающим как минимум один член семьи должен уйти с работы. Что происходит в квартире, где медленно и мучительно отходит в мир иной ставший похожим на живой труп родственник – объяснять не нужно, многие сами видели, чувствовали запах, слышали вопли…

Первый хоспис в Великобритании был построен в 1973 году, в Штатах появилось такое заведение в конце 80-х, в это же время был сдан в эксплуатацию хоспис в Ленинграде. На сегодняшний день в России, благодаря государственным программам, проблем с хосписами нет. По крайней мере, нет тех проблем, что стоят перед отечественной паллиативной медициной. По сути, первые хосписы в Украине начали строить чуть ли от безнадеги. Никто не знал – что делать родственникам больных, на которых медики поставили жирный крест, и… выписывалиали из больниц.

У главврачей есть койко-день, потому держать в палате человека, который умрет, нет смысла и возможности. Портит такой больной статистику, а что с ним делать – непонятно. Программы не было, и никто не решался поддерживать в несчастном жизнь, рискуя попасть под каток репрессивной машины. На каком основании наркотики выписывал? По какому праву орущий от невыносимой боли онкобольной в общей палате лежит? Проще выписать, тем самым сняв с себя ответственность.

Когда количество обреченных, брошенных на произвол судьбы, и на руки неготовых к таким испытаниям родственников достигло критической точки, люди жестко задали серьезный вопрос местной власти. В результате, решение было принято на уровне областных советов, и хосписы начали строить. Только лишь в 2003-2004 годах в нашей культурной стране, карабкающейся в цивилизованную Эуропу, были созданы общественные организации, начавшие планомерное движение в сторону создания учреждений, где бы умирающие не чувствовали себя животными.

В 2008-2009 годах группа специалистов, объединившихся под эгидой создания в Украине полноценной системы оказания хосписной и паллиативной помощи, решила – организация круглых столов и семинаров – это прекрасно, но нужна четкая государственная программа действий. Ввиду того, что на руководство Минздрава осуществлялось постоянное давление в этом плане со стороны общественных организаций, тогдашний министр Василий Князевич в конце концов подписал приказ о создании в июле 2008 года Института хосписной и паллиативной медицины. На то время во Франции, к примеру, уже имелось два закона в этой сфере, в Италии, Испании, Голландии и большинстве других развитых стран история вопроса давным-давно структурировалась в четкие юридические нормы. В нашей же стране, где количество больных раком на душу населения бьет все рекорды, не было даже самого понятия «хосписной медицины».

Институт был создан благодаря титаническим усилиям профессора Юрия Губского, ученого с мировым именем, члена-корреспондента НАМН Украины. В том же 2008 году Институтом была разработана «Концепция государственной социальной программы паллиативной помощи населению Украины на 2009-2014 годы». «Концепция…» ушла в Кабмин, но Минэкономики выдвинуло против нее весьма интересный аргумент – мол, вопросы паллиативной помощи включены в Национальную государственную программу по онкологии. Однако фишка в том, что пункты программы по данной помощи… никогда не финансировались! Таким образом, существует Институт, который разрабатывает жизненно важные документы, однако документы отфутболиваются Кабмином на формальных основаниях.

Подчеркиваю – до создания Института никто не мог назвать ни цифры больных, нуждающихся в паллиативной и хосписной помощи, ни количество медперсонала, необходимого для ухода за этими больными, не имелось нормативно-правовой базы даже в зародыше. Элементарные вопросы были без ответа, никто не пытался свести цифры к какому-то знаменателю, разработать систему оказания помощи онкобольным на последних стадиях. По сути, такие люди оказываются вне границ интересов государства. В лучших традициях отдельных диких племен Африки, умирающих попросту выбрасывают за территорию поселения. Чиновникам Минздрава страны, который год упрямо заикающейся о своей «европейскости», вопрос о ежегодных ста тысячах умирающих, что говорится, по барабану.

У Института не имелось даже ЗДАНИЯ, и вопрос худо-бедно решился лишь год назад, когда Администрация Печерского района пошла ученым-медикам навстречу, приютила их за символическую арендную плату, в то время как КМДА с «молодой командой» выкручивала руки всем и вся, предоставив подвальное (!) помещение в поликлинике №1.

Ежемесячно из СОБСТВЕННЫХ карманов сотрудники Института оплачивают счета, так как паллиативщики – не стоматологи и самостоятельно не зарабатывают. К слову, в Минздраве этот прискорбный факт ставится руководителю Института в вину. «Вы не зарабатываете деньги, потому вас закрыть нужно!» Интересно - на чем бы им зарабатывать – на персонале больниц, приезжающих из областей на обучение? С родственников умирающих деньги сшибать или устраивать платные показы документальных фильмов из жизни хосписов? Фильмы эти я бы лично не рекомендовал к просмотру людям с некрепкой психикой. Нервы стальные иметь нужно. С учетом того кошмара, что существует в Украине с обеспечением больных раком опиоидными препаратами, данные фильмы (отражающие лишь малую толику реальности!) вполне можно классифицировать, как фильмы ужасов.

Подвал в поликлинике на Печерске – единственное в сорокапятимиллионной стране место, где системно работают над разрешением проблемы. Это единственное место в стране, где медперсонал может получить обучение, необходимое для работы с умирающими больными. Это единственное место, откуда идут в высокие кабинеты нормативные акты, от принятия которых зависит не жизнь, а ДОСТОЙНАЯ смерть неизлечимо больных.

Теперь, когда картина уважаемому читателю более или менее ясна, самое время поведать о конкретных гражданах, ответственных за мучения десятков тысяч умирающих и сотен тысяч родственников обреченных. В частности, мы обратим свой взор на Василия Князевича, ныне активно пиарящегося как раз на ниве оказания паллиативной помощи, и не жалеющего средств на продвижение в СМИ своих… нет, не идей, идеи в данном случае «заимствованные», на пиаре своих частей тела, в частности – лица…

Продолжение следует…