Украине нужно держаться заодно с Европой и США, Путин этого боится, – Климкин

Прорыв в переговорном процессе по Донбассу в ближайшее время возможен только при условии, что это выгодно России. Сейчас Кремль ждет результаты президентских выборов в США и размышляет, как договариваться с коллективным Западом.

Видео дня

Руководство РФ может использовать ситуацию подготовки к местным выборам в Украине для давления на очередных переговорах в нормандском формате. Не исключено, что Кремль сломает перемирие на Донбассе, обвинив ВСУ в несоблюдении соглашений. Об этом в эфире телеканала Obozrevatel TV рассказал экс-министр иностранных дел Украины Павел Климкин.

– Чего ждать от очередной нормандской встречи советников глав государств? Состоится ли она и будет ли большим шагом к следующей встрече или общению в формате саммита нормандской четверки?

– Нужно посмотреть, будет ли она вообще. Поскольку встречи советников нужны для подготовки переговоров лидеров. Мы прекрасно понимаем, что Путин, и вообще российское руководство, ожидает результатов выборов в Соединенных Штатах, и договариваться они собираются с коллективным Западом. И я очень надеюсь, что и с нами как с частью этого коллективного Запада, по меньшей мере, с точки зрения общей позиции.

Поэтому какие-то прорывы в ближайшее время возможны только тогда, когда они будут выгодны Путину, который ожидает этот контекст американских выборов, никак иначе.

– Нужна ли встреча в нормандском формате вообще? Ведь в целом формат советников подвергается критике. Каких наработок от них можно ожидать, если это только советники, это не представители определенных государственных органов.

– Это хороший вопрос. На самом деле, встречи нужны, если они дают результаты. Встречи ради встреч – это процесс, а процесс нам здесь совершенно не нужен.

Я также слышал, что на сентябрь есть шансы вообще организовать встречу министров иностранных дел в нормандском формате. Об этом говорили не только в нашем, но и в немецком МИД.

Очень надеюсь, что если такая встреча будет, то она будет с конкретной повесткой дня и с конкретными результатами. И, конечно, министры иностранных дел – это политический уровень, который заложит или, соответственно, не заложит основу. Поэтому я бы обращал внимание именно на такую встречу.

Будет ли встреча министров иностранных дел и будут ли после нее результаты, которые позволят прийти к саммиту? В администрации Путина понимают, что проведение такой встречи накануне местных выборов в Украине важно для администрации Зеленского, поэтому будут выжимать из этого все, что возможно.

– А что они могут выжимать? Владимир Зеленский недавно сказал, что рассчитывает на прямой диалог с Путиным. Мол, он не боится этого общения. Есть ли шанс у них встретиться тет-а-тет и, возможно, даже о чем-то договориться?

– Было бы странно, если бы президент Зеленский боялся президента Путина. Тогда вообще нет смысла ни о чем говорить.

Я считаю, что прямые контакты нужны, но исключительно и только на основе согласованной общей позиции с нашими друзьями и партнерами, с Евросоюзом, Соединенными Штатами, Канадой и другими странами. Только такая общая позиция даст нам результат, поскольку то, чего боится Путин – это солидарность, это общая позиция.

Видите, что сейчас происходит на российских биржах? Там на фоне сообщений о возможных санкциях курс рубля по отношению к евро и доллару постоянно падает. Из России за последнее время вышло гораздо больше денег, чем в 2019 году. Поэтому там как раз очень внимательно относятся к политическим сигналам.

Очень важно, чтобы мы тоже работали в политическом, а не в местечковом контексте только наших следующих выборов.

– Важный момент: вы сказали, что накануне местных выборов Россия попытается давить на переговорную группу от Украины. А чего она будет добиваться? Какие могут быть уступки? Уступки России мы видим, обычно это обмен пленными. Далее же особенно ситуация не продвигается.

– Помните, сколько разговоров было в прошлом году вокруг парижской встречи относительно возможных результатов? Затем мы результаты увидели. Но сейчас последствия этой встречи очень хорошо понятны – это обмены. Конечно, не так, как нам бы хотелось. Других результатов ровно ноль.

Поэтому все разговоры о встрече, относительно нашего стремления должны исходить из того, а будет ли там результат, который может быть реализован. Сейчас я этого не вижу, поскольку Путин мыслит глобально в рамках геополитики. Для него критически, какую позицию займет следующая администрация Соединенных Штатов, это будет администрация Трампа или администрация Байдена. Здесь имеются значительные различия.

Именно возможные договоренности в течение следующих недель или пары месяцев в этом контексте могут быть только и исключительно, если это нужно Путину. Так же и встречи.

Конечно, даже перемирие, которое держится, могло произойти, поскольку тактически оно сейчас нужно России. Если тактически оно не потребуется, то Россия его сломает и попытается нас в этом обвинить.

– К другому аспекту. Леонид Кравчук как глава украинской группы в ТКГ допустил возможность переноса минского формата, если в Беларусь войдут российские войска. Как вы думаете, действительно ли может произойти ввод российских войск в Беларусь и стоит ли тогда переносить минский формат и переименовывать его?

– В отношении Беларуси я не исключаю ни одной опции, но все же считаю это, подчеркиваю, именно на сегодня, скорее маловероятным, поскольку за этим последуют очень серьезные санкции, санкции системные. Это прекрасно понятно также и Путину.

Относительно возможного переноса минской площадки, то прекрасно понятно, что на самом деле опций не так много. Опций, которые бы давали нам политическую невозможность исключения санкций тех, кто там работает с российской стороны, и представителей российских оккупационных администраций.

Все те опции неоднократно обсуждались, они нам прекрасно известны. Это Турция, условно – Стамбул, это Сербия, условно – Белград. Этих опций немного.

Логистически это возможно сделать. Политически это будет означать перезагрузку минской площадки. Если ситуация будет благоприятна, то об этом, конечно, можно говорить. Но пока я бы не прибегал к таким спекуляциям просто так, как говорится, с потолка.

– То есть пока нельзя говорить, что от этого повысится эффективность переговорного процесса и вообще сама суть этих переговоров будет несколько изменена? Ведь от условного стола, за которым будут встречаться эти переговорщики, качество переговоров не изменится.

– Переговорщики там не по собственному усмотрению представляют позиции и ведут переговоры. Они имеют жесткие директивы. Я не говорю о российских оккупационных администрациях – понятно, какую функцию они там выполняют. Но с нашей стороны, со стороны России, и собственно ОБСЕ, абсолютно понятна логика, абсолютно понятна переговорная тактика, стратегия и директивы.

Конечно, от перемены места это все не изменится. Такую игру можно использовать в случае изменения ситуации в Беларуси – здесь я сознательно говорю очень аккуратно, поставлю многоточие, – если это позволит нам изменить содержание, то это другое дело. Но об этом спекулировать на сегодня не стоит.