УкраїнськаУКР
EnglishENG
PolskiPOL
русскийРУС

Знамянский психинтернат: по ту сторону страха

Знамянский психинтернат: по ту сторону страха

10 июня в Знамянском психоневрологическом интернате (Кировоградская область) при загадочных обстоятельствах погибла одна из пациенток. По словам директора лечебницы Владимира Кадацкого, 59-летняя Елена Волошина умерла вследствие несчастного случая – женщину, якобы, оставили без присмотра, и она сама выпрыгнула со второго этажа.

"Обозревателю" удалось установить, что после падения Волошина могла выжить. В местной больнице у нее диагностировали перелом таза и незначительный разрыв селезенки. Но спустя несколько часов после того, как душевнобольную пациентку забрали обратно в интернат, с новыми тяжелыми травмами женщину доставили уже в морг.

По словам сотрудников и бывших пациентов Знамянского психоневрологического интерната, смерть Елены Волошиной – это лишь вершина айсберга. В лечебнице, по их словам, больных заставляют тяжело работать, над ними регулярно издеваются и доводят до самоубийства.

По ту сторону страха побывал "Обозреватель".

"Загородка"

Психоневрологический интернат для женщин в Знамянке знает каждая собака. Он находится на ул. Петровского, 148, за чертой прилегающих к городу железнодорожных путей. Со стороны дороги здание лечебницы чем-то напоминает детский лагерь времен СССР - щели в массивных железных воротах открывают несколько хмурых малоэтажных зданий.

С тыльной же стороны - там, где территория интерната плавно переходит в поле, - у больницы с пожизненным режимом нет даже забора. Так что "Обозреватель" попал на территорию безо всяких преград – нас не останавливали ни какие-либо предупреждающие знаки, ни тем более люди.

"Вам сюда, подходите! Это вы журналистка из Киева? Слава Богу, что приехали! У нас здесь все плохо, помогите", - встречает нас одна из сотрудниц интерната.

Женщина боится потерять насиженное рабочее место и просит не называть ее имя. Говорит, что с тех пор, как интернат возглавил Владимир Кадацкий, в лечебнице творится настоящий беспредел.

"Кадацкий очень плохо обходится с больными. Может, толкнуть или матом покрыть, а они же все больные люди - на них вообще нельзя повышать голос. К сотрудникам тоже относится странно: постоянно отправляет нас то огород обрабатывать, то коров пасти", - продолжает женщина.

Елена Волошина, по словам сотрудницы интерната, могла умереть из-за того, что директор приказал санитаркам оставить больных и идти работать.

"После того, как Лена выпала с балкона, Кадацкий собрал нас у себя в кабинете и сказал, что за смерть пациентки в ответе все сотрудники, которые в это время находились на смене. Мы возразили, что он дал указание оставить больных и идти работать на огород, но директор заявил, что письменного распоряжения не было, а, значит, мы ничего не докажем", - уверяет женщина.

Сотрудница Знамянского психоневрологического интерната рассказывает, что Владимир Кадацкий, угрожая увольнением, заставил всех работников лечебницы написать обращение в местную прокуратуру и подтвердить в нем, что смерть Волошиной – случайность и в момент трагедии все были на своих местах.

"Вот балкон, с которого упала Волошина. Здесь невысоко, как видите. Это для всех нас страшная трагедия, ведь эта пациентка не была, что называется, буйно помешанной. Ее расстройство имело вялотекущий характер, и мы даже представить не могли, что такое произойдет", - сокрушается работник интерната.

Проводить нас дальше по территории лечебницы женщина не может. Говорит: если кто-то из людей Кадацкого заметит, что в интернате чужак – разразится страшный скандал. Так что дальше исследование клиники продолжаем сами.

В Знамянской лечебнице для душевнобольных три отделения. В первом занимаются общей психоневрологией (лечат так называемых тихо помешанных), в гериатрическом отделении лечение проходят люди с возрастными расстройствами (старческий маразм и тд.), а в третьем отделении, которое сотрудники интерната называют "загородка", под якобы круглосуточным наблюдением находятся так называемые буйно помешанные – люди, чьи психические нарушения являются социально опасными.

Пока мы осматривались, пациентов из "загородки" как раз вывели на прогулку. За невысоким забором-сеткой на небольшой территории возле больничных корпусов толпятся около 30 больных, вместе с ними сидят и две санитарки. За пациентами женщины особо не следят – они оживленно общаются между собой и почти не обращают внимание на то, чем занимаются их особенные подопечные.

"Сделайте так, чтобы я вас вообще не видела и не слышала. У меня болит голова, так что разошлись", - кричит больным одна из сиделок.

Обходим место прогулки больных со стороны дороги. И первое, что чувствуем, подходя ближе, - резкий запах мочи. От душевнобольных женщин буквально разит зловониями. Не лучше дела обстояли и с самим форматом "кислородных ванн" - некоторые больные ведут себя достаточно агрессивно и нападают на тех, кто просто сидит в стороне.

Вдруг несколько пациенток начинают кричать: "Упала, она упала!" Еще несколько минут и…снова крики. Но санитарки на происходящее не реагируют – одна из них идет на перекур, а вторая остается с пациентами, не придавая, при этом, значения тому, что из-за жары сразу две подопечные потеряли сознание. Спустя какое-то время больных зовут на обед, несколько из них пытаются передвинуть тело соратницы, которой стало плохо, но та почти не подает признаков жизни. Сотрудницы интерната решают оставить женщину на улице.

Некоторые моменты происходящего в "загородке" нам удалось отснять на видео:

Психбольница без психиатра

После посещения "загородки" двигаемся дальше. Заходим в административное здание. Внутри, как и снаружи, оно ничем не отличается от лечебных корпусов.

Возле кабинета директора – телефоны Министерства социальной политики и Службы по правам человека, напротив – пустая книга для предложений и отзывов.

Когда-то экс-милиционер (по утверждению сотрудников интерната и по словам самого Кадацкого. – Ред.), а ныне – директор/главный врач Знамянского психоневрологического интерната, видеть "Обозреватель", мягко говоря, не сильно рад:

Обозреватель: Скажите, а как вы можете быть главным врачом интерната, возглавлять психоневрологическую больницу, если у вас нет профильного образования?

Кадацкий: У меня есть педагогическое образование.

О.: А как так получилось, что в психоневрологическом интернате нет штатного психиатра ? У нас есть такая информация.

К.: Нет психиатра, но мы возим пациентов в местную больницу на плановые осмотры.

О.: Хорошо, а расскажите, пожалуйста, подробнее о смерти Елены Волошиной. Сотрудники говорят, что, вместо присмотра за больными, вы их отправляете работать на огород? Это правда?

К.: Нет, это ложь! Я не давал такого распоряжения. Елена Волошина страдала (достает со стола какие-то записи. – Ред.) тяжелым психическим расстройством - ей голоса нашептали, чтобы выпрыгнула с окна. Вот она это и сделала. У меня 175 пациентов и 115 сотрудников, все находятся под присмотром.

О.: А с трудотерапией что? Слышала, что здесь это практикуют, как среди больных, так и среди сотрудников.

К.: У нас только сотрудники могут чем-то подобным заниматься. Ни я, ни кто-либо еще не заставляет пациентов работать!

Только начавшийся разговор с Кадацким резко обрывается. Директор интерната вдруг начинает размахивать Законом о психиатрии, резко выскакивает из-за стола, и с криками "Я не хочу больше разговаривать" убегает в комнату бухгалтера. Я, как самый грозный вышибала с ростом в 162 см, следую за ним:

О.: Куда вы убегаете? Чего Вы меня боитесь? Если Вам нечего скрывать, то почему Вы прячетесь? Вот мне нечего бояться. Я, девушка, пришла к вам одна, без поддержки, а Вы прячетесь у сотрудников.

К.: Вы залезли на закрытую территорию, напугали моих пациентов, заставили меня нервничать!

О.: Здесь нет забора! Сзади нет забора совсем. И знаков нет предупреждающих.

К.: У меня украли забор! Я обратился в милицию, а они ничего не делают!

Кадацкий еще несколько минут держит оборону, а потом вызывает старших по смене, чтобы выяснить, как "опасный журналист" смог пробраться на территорию интерната. На улице целая делегация показывает нам, что щедрый директор на собственные деньги отремонтировал в одном из корпусов крышу, а ценный металлический забор действительно украли. Пообщаться с Кадацким больше не удается: нас тактично просят уйти, а взволнованный директор возвращается обратно в административное здание.

Несчастный случай или умышленное убийство?

После Знамянского психоневрологического интерната отправляемся в местную больницу – в отделение, куда сразу после падения доставили погибшую пациентку Елену Волошину.

В приемном покое о трагедии, которая недавно произошла в интернате, знают все сотрудники. Идем к хирургу, который первым осматривал женщину.

Заведующий хирургическим отделением Виктор Ставицкий, в отличие от директора интерната Владимира Кадацкого, прессы не боится. Доктор будто ждал нашего появления – он сразу же стал рассказывать о дне, когда ему пришлось осматривать Елену Волошину.

"Да, была у меня такая пациентка. Ее доставили из психоневрологического интерната. Мы установили, что у больной разрыв селезенки и перелом бедра. Но в таких случаях не накладывают гипс - чтобы перелом сросся, пациенту необходимо постоянно находиться в специальном положении "жабка", когда под колени подкладывается специальный валик. При этом жизненно важно, чтобы больной был полностью зафиксирован и вообще не двигался. В разрыве селезенки есть две стадии. У Волошиной не была разорвана капсула, так что эти травмы я оценил и оцениваю, как совместимые с жизнью", - отмечает Ставицкий.

Хирург утверждает, что за Еленой Волошиной необходим был обязательный круглосуточный надзор, – от того, будет ли женщина двигаться, напрямую зависела ее жизнь. В Знамянской больнице из-за нехватки медперсонала к душевнобольной пациентке не могли приставить отдельную медсестру, но и отпускать женщину назад в интернат Ставицкий, как признается сам, не хотел.

"Руководство интерната - опекуны своих больных, и они имеют право потребовать вернуть пациентов обратно в лечебницу. И этим правом в случае Волошиной воспользовались. А спустя три часа после того, как я произвел осмотр, ее к нам вернули уже мертвой, так что дальше вам лучше говорить с патологоанатомом, который производил вскрытие тела", - завершает заведующий хирургическим отделением.

Тут же в больнице связываемся с патологоанатомом Владимиром Запольским. Специалист нашему звонку удивлен, но отвечает:

"Я могу только сказать о том, что написал в заключении. Большей информации у меня нет. Если вас это интересует, то констатирую, что у покойной Елены Волошиной посмертно были зафиксированы: политравмы грудной клетки, живота и таза, множественные переломы ребер, сильное внутреннее кровотечение и кровотечения в местах переломов костей".

На вопрос о том, мог ли хирург при первом осмотре Волошиной не заметить какие-либо из посмертно установленных увечий, патологоанатом отвечает отрицательно. Оба медика не утверждают, но предполагают, что несовместимые с жизнью травмы покойная могла получить за те три часа, когда ее перевезли из больницы в интернат.

Парализованная трудотерапия

В Знамянском психоневрологическом интернате "Обозревателю" все-таки удалось напрямую пообщаться с одной из больных. Женщину по имени Ирина мы увидели на огороде лечебницы. Под палящими лучами солнца она…вырывала бурьян! Больная, плюс ко всему, оказалась инвалидом – у Ирины парализована нижняя часть тела.

В нескольких метрах от огорода стояло ее инвалидное кресло. Женщина была сильно напугана, она хваталась руками за землю, подтягивала на них все тело и, несмотря на наши просьбы прекратить работу, продолжала вручную полоть огород.

По словам Ирины, в интернате она находится очень давно, а единственным другом для нее является котенок.

"Пушинку мне подбросили. Теперь мы с ней вместе гуляем, но, если хотите, можете забрать ее себе и увезти отсюда", - сказала нам пациентка.

P.S.

Информационные запросы с подробными описанием всего, что мы увидели и установили в Знамянском психоневрологическом интернате для женщин "Обозреватель" отправил в Министерство внутренних дел Украины, Министерство социальной политики, Министерство здравоохранения, прокуратуру Кировоградской области и УМВД Украины в Кировоградской области почти две недели назад. Пока ни одно из ведомств не дало нам официального ответа.

Специалист по связям с общественностью из областной милиции Виталина Певзенко лишь сообщила нам, что по факту смерти Елены Волошиной отрыто уголовное дело, ведется следствие. Остальную информацию, установленную "Обозревателем", УМВД Украины в Кировоградской области обещает проверить и сообщить о результатах расследования.

Знамянский психинтернат: по ту сторону страха
Знамянский психинтернат: по ту сторону страха
Знамянский психинтернат: по ту сторону страха
Знамянский психинтернат: по ту сторону страха
Знамянский психинтернат: по ту сторону страха