УкраїнськаУКР
EnglishENG
PolskiPOL
русскийРУС

Украинские беженцы в РФ: нас здесь держат за быдло

97,8 т.
Украинские беженцы в РФ: нас здесь держат за быдло

Журналист "Столицы на Онего" зашла к украинским беженцам в общежитие на Комсомольском и пришла к выводу, что власти Карелии, вопреки обещаниям, пока почти ничем им не помогли.

Еще до того как приземлился самолет с беженцами, начальник главного управления МЧС России по Карелии Сергей Шугаев сказал: "К нам едут люди, которым больше деваться некуда, и сейчас им очень нужна наша помощь, поддержка, теплота и дружеское отношение".

В течение полутора недель 57 вынужденных переселенцев, среди которых 15 детей, проживали в Кадетском корпусе на улице Щорса в Петрозаводске, где им оказывали медицинскую помощь, консультировали их по различным вопросам, кормили четыре раза в день, снабжали предметами первой необходимости: шампунем, зубной пастой, туалетной бумагой... В жилых корпусах была необходимая бытовая техника: чайники, утюги, холодильники, стиральные машины.

Всеми этими благами можно было пользоваться, как оказалось, недолго. Через две недели в Петрозаводск приехала вторая группа беженцев из Украины, которых тоже нужно было где-то расселять. Переселенцам из первой группы пришлось освободить помещения Кадетского корпуса, переехав в общежитие профессионального техникума №18 на Комсомольском проспекте.

По словам начальника отдела гражданской обороны Госкомитета по обеспечению жизнедеятельности и безопасности населения Виктора Лаптева, в общежитии на Комсомольском сегодня проживают 66 взрослых и 25 детей. Им предоставлена крыша над головой и трёхразовое питание.

Журналист СМИ посетила общежитие беженцев.

На крыльце общежития ее останавила пожилая женщина.

"Вы нам что-то привезли? А можно я посмотрю? У вас нету чашек, а то мы из пластиковых стаканчиков пьем? И еще кастрюльку бы нам, вечером хочется есть, а варить не в чем. Ой, а вы чай принесли, можно я возьму 4 пакетика – себе, мужу и дочке с сыном, я лишнего не буду брать, чтоб другим осталось", – бормочет женщина и, немного стесняясь, кладет 4 чайных пакетика и две чашки в свою сумку.

"Еще бы обувь какую-нибудь, – вздыхает беженка, переминаясь под дождем в легких тапочках, – ведь у вас скоро холодно будет, а мы только мужу моему теплый свитер смогли вчера подобрать, а больше ничего".

Коридоры с пошарпанными стенами, закрытые двери с прикрепленными на них бумажными табличками с номерами комнат, из комнаты отдыха доносятся детские голоса: малыши смотрят мультики, расположившись гурьбой на стареньком диване. В комнате отдыха кроме телевизора еще стоит старый шкаф с книгами. Их названия заставляют предположить, что их специально сюда принесли: "Как себя вести", "Земля, до востребования", "Ожидание", "Воспоминания и размышления"…

"Я навещаю беженцев днем, и в это время в общежитии оказываются только женщины с детьми, все мужчины ушли на заработки. Я прохожу на расположенную на шестом этаже кухню, где вижу плиту, маленький, накрытый клеенкой стол, раковину и окно, сквозь которое просачивался в помещение серый свет", - пишет журналистка.

"Ты кусай чуть-чуть, потому что мне еще брата надо угостить", – говорит один мальчишка другому, протягивая очищенный банан.

Читайте:В Ростове увлеклись беженцами из Украины и забыли о местном населении

Все принесенные угощения и вещи вмиг разбираются женщинами, которые пришли с разных этажей: второго, третьего, седьмого.

"Смотрю, как беженцы берут печенья, чай, баранки. Никто не хватает пакеты целиком для себя. Всё вскрывают и делят на всех. Упаковка туалетной бумаги расходится по рулону на комнату, печенье – по горсточке, но всем присутствующим, бананы дети очищают и дают друг другу откусить по чуть-чуть – все делится как в войну", - отмечает журналистка.

Молодая мама, протянув руку к единственной бутылке шампуня, тихо спрашивает: "А можно я возьму, нас в семье много?". И как бы извиняясь, что другим не досталось, берет шампунь и отходит от стола, не претендуя больше ни на что.

"Мама, мама, я сыр взял", – кричит мальчонка и подбегает к молодой женщине.

"Не кричи, поделись", – тихо, но строго говорит она.

Беженцы разобрали всё, только черный хлеб остается лежать в пакете. Но и его, немного подумав, забирает пришедшая позже других женщина.

Позже она объясняет: "Мы очень скучаем по белому хлебу, его почему-то у вас дают редко, а мы черный хлеб не очень едим, он какой-то тяжелый. У нас на Украине его больше коровам давали, а белый для себя пекли".

В общежитии беженцам выдают талоны на еду.

"Кормят нас здесь три раза в день. Разносолов, конечно, не предлагают, фруктами, овощами не балуют", – наперебой рассказывают женщины на собрании в комнате отдыха. Сход организовала самая активная из переселенцев.

"На обед сегодня давали черпак щей, тарелку каши с котлетой и компот. Разве мужик этим наестся? А детям до двух лет вообще талонов не дают. Говорят, что они маленькие, могут и с маминой тарелки поесть", – жалуется женщина, которая держит на руках годовалого ребенка, одновременно приглядывая за вторым, которому талон как раз и не положен.

Читайте: Как беженцы из Украины становятся в России крепостными

"Я уже ходила к уполномоченному Хюннинену. Просила, чтобы на детей тоже талоны давали. Вот уже три дня мне выдают талоны и на детей, но мы все равно все заработанные деньги тратим на фрукты и йогурты для маленьких", – продолжает она.

"У нас посуды нет, одна сковородка на всех, – рассказывает другая беженка. – Мы вечером соберемся, скинемся что за день наши мужья заработали. Пойдем, купим картошки с сосисками, нажарим и едим. А что, кушать-то хочется, у нас ужин в 18.00 и все. Мы все взрослые, а мужчины вообще на ужин не попадают, так как с работы поздно приходят. Конечно, в 9 вечера хочется есть".

"А однажды, – подхватывает другая, – мы поздно пришли на ужин, и нам булочек уже не досталось, дак я сама напекла. Правда, потом меня ругали, что я включала духовку. Мол, она газовая, опасно. А у меня муж – газовщик, он все проверил, прежде чем мы ее включили. Но все равно пользоваться духовкой нам запретили, даже предупреждение повесили".

"В Кадетском корпусе нам легче было, там самое необходимое давали, а здесь совсем ничего, – делятся своими бедами беженцы. – У нас нет самого элементарного: ни зубной пасты, ни шампуня, даже туалетной бумаги нет. Чайник один на всех, машин стиральных тоже нету. У нас у большинства маленькие дети. Как стирать, если порошка не дают? Белье сушиться развешиваем по стульям и спинкам кровати – от этого влажность очень большая, иногда даже дышать трудно. У нас на Украине жарче, чем у вас, но не так влажно".

"Наши мужья все устроились на работу. Мы, женщины, ходим на одноразовую халтуру, подрабатываем: помоем пол или посуду, нам 400 рублей заплатят. Муж разгрузит что-нибудь или поможет как подсобный рабочий, ему тоже денег дают, но это очень мало. У вас здесь за съем квартиры просят 10-15 тысяч рублей, где же нам взять такие деньги? Пока мы не вступили в программу для переселенцев, мы считаемся гражданами Украины, а гражданин другого государства должен со своего заработка отдавать не 13% подоходного налога, а 34%. Да еще "северные" нам не положены, поэтому, устроившись на работу на 15 тысяч, мы в итоге на руки можем получить максимум 8-10 тысяч. Заработанные разовыми халтурами деньги тратим на самое необходимое и еду. Мы все работаем, но жилье снять не можем", – рассказывают переселенцы.

"У вас нет работы для нас, нет жилья, нет мест в детских садах для наших детей, зачем тогда вы согласились нас принять в Карелии?!" – почти кричат собравшиеся.

"Мы никому не нужны здесь. Куда же нам деться с детьми? У нас больше нет дома, на родине война, мы приехали за помощью, а к нам так относятся! Мы же читаем то, что пишут в интернете, все комментарии, и нам очень обидно", – говорит одна из беженок, смахивая слезу.

"Я с мужем стояла на остановке, – рассказывает другая. – К нам подошел человек и сказал: я слышу по говору, что вы с Украины, зачем вы к нам приехали, да еще мужей привезли, а наши там на вашей войне погибают, уезжайте…".

"К 26 августа мы должны съехать из общежития и освободить помещения студентам, которые приедут на учебу. Мы не знаем, куда нам идти", – признается активистка, которая собрала собрание как раз для того, чтобы решить, что дальше делать.

Всех переселенцев, проживающих сейчас в общежитии на Комсомольском проспекте, предупредили, что, если они до 26 августа не определятся, где будут жить и работать, то их отвезут в районы и оставят на селе.

"Мы на вашем селе были, – кричит активистка, – ездили в Коткозеро. Нам там предложили работу на свиноферме, а жить, сказали, мы будем за стенкой у хрюшек, в пристройке в виде сарая. Нас, что, за быдло держат? Как это жить почти в свинарнике? Конечно, мы отказались. У вас такие бедные и страшные деревни, каких мы даже не видели. В таких домах, как у вас на селе стоят, у нас даже пьяницы не живут".

На ярмарках вакансий беженцам предлагают работу и жилье, но жилье дают только работникам, а семьи остаются в стороне. К примеру, предприниматель из Медвежьегорского района готов был платить 24 тысячи за работу на форелеводческом хозяйстве и обеспечить работника благоустроенным жильем. Но только работника. Впрочем, жена беженца могла бы трудиться у того же работодателя на подсобных работах. Тогда бы и ей жилье дали. Но куда деть ребенка? Детский сад находится в 15 километрах от хозяйства… Таких ситуаций много.

Приехавшие к нам беженцы ничего не знают о Карелии. Они растеряны, впереди неизвестность – и это их пугает.

"Мы шахтеры, отправьте нас туда, где есть для нас работа, – в Екатеринбург, в Ярославль или еще куда-нибудь", – просят уже отчаявшиеся люди. Власти Карелии пообещали им помощь и поддержку, а на деле пока почти никак не помогли.

"Мы не сможем получить российские паспорта, потому что у нас нет прописки, некуда прописываться. Нам говорят: съезжайте на съемные квартиры. Но ведь если мы все-таки найдем деньги и снимем хотя бы на несколько семей жилье, съедем из общежития, то про нас ваше руководство совсем забудет", – уверена самая активная из переселенцев.

"Пусть ваш Александр Петрович (Худилайнен, – Ред.) отдаст нам какой-нибудь заброшенный дом на окраине, мы сами его отремонтируем и садик для своих детей организуем. У нас все есть: и воспитатели, и повара, и экономисты, и строители. Нам бы хоть временную прописку на год получить".

"Почему ваше руководство, которое согласилось принять нас в Карелии, не предлагает никаких вариантов с жильем, а лишь кричит, что льгот нам не будет, сами бедно живем. И еще требует: определяйтесь, решайтесь, а то вывезем вас за 140 километров в деревню, где нет ни работы, ни жилья…"